Огненно-рыжая, с роскошным бюстом, тонкой талией и такой попкой… уммм…
А еще она отлично знала, что надо делать в постели. И не только в постели, а еще на столе, на подоконнике, на…
Воспоминания были настолько приятными, что Джерисон невольно облизнулся. И дама тут же увлекла его за собой в один из альковов, даже не дав оглянуться на супругу. Да и какая там супруга, когда такая женщина зовет? Как любой мужчина, Джерисон просто не мог остаться равнодушным к глубокому вырезу женщины, к соскам, которые самыми краешками виднелись над вырезом…
Альков оказался сквозным, Виона прошла его, словно иголка — тонкую ткань и вышла с другой стороны. И потянула Джерисона за собой, в один из коридоров.
— Джес! Я скучала!
Джерисон невольно улыбнулся. Да, он такой, он производит неизгладимое впечатление на женщин.
— Я так обрадовалась, когда узнала, что ты приезжаешь, я попросила Эдвина, и он не отказал мне в приглашении… Джес, ты ведь придешь ко мне сегодня ночью?
Говоря все это, Виона продолжала тянуть графа за собой.
— Куда мы идем?
— Я тебя похищаю. Злонамеренно.
— Виона?
— Да-да, мы уже пришли.
Виона толкнула дверь и почти силой втянула графа в одну из комнат.
Спальня?
Определенно. Кровать под балдахином…
Розового цвета.
Может, Джерисон и не очнулся бы, но этот цвет словно хлестнул по его глазам.
Розовая корова.
Лилиан…
Давно уже и не розовая, и не корова, но именно так он говорил о своей супруге Вионе. И что ж удивляться, что так получилось? Конечно, Виона бросилась на него, не подумав о Лилиан.
Граф мягко отстранил любовницу.
— Нет, Виона. Не надо усугублять наше положение.
На лице женщины отразилось искреннее, прямо-таки детское потрясение.
— Как?
— Я здесь с женой и дочерью.
И Мири. Озорной взгляд, растрепанные косички, громадная серая собака рядом.
Папочка, не умирай…
Виона расслабилась. А, ну если с женой, то все ясно.
— Пусть не на всю ночь. Но хотя бы на пару часов? Умоляю вас, Джерисон!
Джес решительно покачал головой.
— Нет, Виона. У меня есть жена.
— Эта… эта…
Виона глотнула воздух, словно рыбка. А и то верно — назвать Лилиан «розовой коровой» — себя на посмешище выставить. Какая ж она корова, и тем более розовая? Потрясающе красивая женщина, в дорогом платье и украшениях, у нее одна кофта, или как она это назвала — болеро дороже стоит, чем все платье Вионы. И мы еще помалкиваем про то, что Лилиан Иртон — графиня, а Виона — жена самого обычного лэйра.
— Да, Виона. И я не намерен ей изменять…
Виона вздохнула.
