Другое дело, если…
Тира представила себя — в кольчуге, с мечом и щитом, в шлеме, из-под которого бежит на грудь длинная коса, вот, она сходит на пристань в Лавери, столице Ативерны, вот улыбается Ричарду… а рядом с ним стоит другая. Хрупкая, воздушная и неземная, с золотыми локонами и очаровательной улыбкой.
Такая же, как ее высочество.
А она, Тира, сжимает свой меч, и понимает, что это — и ее мужчина, и ее спутник. И другого у нее не будет.
— Ты говорила ему о своих чувствах?
— Нет, госпожа.
— Почему?
Тира вздохнула.
— Я хотела просить милости Олайва, не Флейны…
— Так и сделай. Только учти, все боги — рядом. Олайв хоть и примет тебя под свое покровительство, но Флейна все же рядом, не стоит об этом забывать.
— И что мне с этим делать, госпожа? — Тира уже откровенно дерзила.
— Пройти посвящение.
— И все?
— А после посвящения будет устроен пир, как обычно. Если ты признаешься этому мужчине в своей любви и попросишь милости Флейны, будет правильно.
Тира вздохнула, потерла кончик носа от переживаний забывая о вежливости.
— А если затяжелею?
— Значит, Флейна благословила. У меня своих трое, ты думаешь, ветром нанесло?
Тира так не думала, но не подумают ли плохо о ней? Ричард — о ее корыстности, вирмане о том, что бабы есть бабы, мечом опоясать не успели, а она уже принялась по сеновалам шастать?
Вслух она этого не высказала, но кирия Эдайна догадалась примерно о половине ее мыслей, им покачала головой.
— Даже не бери в голову. Ребенок — благословение богов, а если от хорошего мужчины, то вдвойне. От любимого, сильного, неглупого… да, мне и гадать не надо. Будь он другим, ты б его не полюбила. И учти — если ребенок от любви рождается, он тебе вдвое дороже будет.
С берега кирия Эдайна возвращалась вся вымотанная.
Сложно с этими влюбленными девчонками, ох как сложно! То им не так, это не этак… а уж сомнений, мнительности и дурости на роту солдат хватит. Но что могла она сделала.
Ободрила, поддержала, про богов сказала, про любовь тоже. Бран ей будет должен.
Определенно.
Уэльстер, Кардин.
— Ваше высочество, — склонился Мигель перед принцессой Анной.
Малявка побагровела, но сумела ответить на поклон.
Гардвейг наблюдал за этим представлением с улыбкой.
Да, тяжела ты, судьба королевская. И не просто так женятся монархи. Вот, Эдоард породнился с Авестером, теперь родниться можно будет только через три поколения. А до той поры — ни с Авестером, ни с Даркомом — туда тоже выдали замуж авестерскую принцессу.
