— Да, да… Илья к нам заходил. Слава богу, они помирились… Разве он вам не рассказал?
— Нет, ничего не говорил.
— Обещал даже помочь нам перекопать палисадник и посадить саженцы, — похвасталась Шифра.
— Очень хорошо, а почему бы не помочь соседям… — отозвалась Зельда.
Шифра ожидала другого ответа. Затаив обиду, она попрощалась и собралась уходить, но Зельда, как бы невзначай, сказала:
— Дети сами разберутся… Они еще не раз будут ссориться и мириться.
…Закончив пахоту, Илья захватил лопату и отправился в свой двор наводить порядок. Проходя мимо дома соседей, увидел Минну, усердно вытиравшую стекла окон. Незаметно подкравшись сзади, Илья руками закрыл ей глаза.
— Кто? — вздрогнув, воскликнула она, пытаясь освободиться. — Илюша, ты?
— Нет, нет, — запищал он не своим голосом.
— Пусти, пусти…
Илья убрал руки, и они рассмеялись.
— Давно закончил работу? — спросила Минна.
— В обед. Вижу, ты без меня вскопала свой палисадник. А ямки для саженцев я выкопаю.
— Где возьмешь саженцы?
— Достану.
Вечерело. Илья спешил до темноты выгрести мусор из палисадника, чтобы начать копать. Работал он быстро, переворачивая лопату за лопатой. Тихо садилось солнце на темно-синем небе. Откуда-то доносилась знакомая песенка:
В поле под луной
Плохо ли весной?
Очень даже плохо:
Тебя нет со мной!
«Это Минна поет свою любимую песню», — подумал он.
Звуки песни таяли в вечерней мгле. Илья тоже запел, вторя этим словам:
Он положил лопату, тихо подошел к Минне и, прислонившись к ней, таинственно произнес:
— Мы посадим сад. Деревья вырастут, зацветут… Это будет твой и мой сад…
Когда Илья впервые увидел трактор в коммуне, ему казалось, что это чудо, волшебство. И только теперь, когда три дня наблюдал за его работой, трактор стал для него реальностью. Пытливо присматриваясь к приемам тракториста, он старался вникнуть в механизм действия каждого узла, каждого винтика в моторе, но сразу постичь их магическую силу не мог. Всей душой он загорелся мыслью стать трактористом и, как этот парень с большими защитными очками, уверенно водить трактор по степным просторам. Но куда двинуться, куда податься? Вот-вот зима нагрянет, а у него нет ни обуви, ни одежки. Это его не пугало, он все больше задумывался о том, как разлучится с родителями, с Минной и со степью, к которой так упорно стремился.
Тоскливо завывающие ветры напоминали, что скоро наступит зима, надвинутся холода, а не все дома еще готовы. Как напряженно ни работали строители, они завершили только часть домов поселка. Дольше жить в сырой землянке невозможно: топлива было в обрез, корма для скота мало. Авраам из сил выбивался, искал выхода из тяжелого положения и ничего путного сделать не смог. Один за другим переселенцы заявляли, что уезжают отсюда.
