Под жарким солнцем | страница 35



— Но нечем закусить после поста.

— Завтра похороны Моисея Кимблака, снова будем поститься. Но дети… Их жалко…

— Нужно что-то раздобыть… — отозвалась Зельда.

ГЛАВА ВТОРАЯ

1

Долго стояли извозчики с опущенными головами вокруг мертвого тела Моисея Кимблака. Их лица были грустными и выражали горе, боль. Всю свою жизнь они привыкли произносить только «вье» и «но», и сказать несколько слов им было нелегко. Высокий широкоплечий извозчик тихо произнес:

— Ай-ай-ай, какой хороший человек был!

— Честная душа, — добавил другой.

— Он никогда никого не обижал, ни у кого не отбивал пассажиров, — отозвался третий.

— Наоборот, он старался подослать другому пассажира, — сказал Авраам, — старался, чтобы другой тоже заработал кусок хлеба. Царство ему небесное.

— И там, на том свете, пусть будет он нашим защитником, — со вздохом добавила Зельда.

Шлема Попелюха подошел к покойнику, вскинул голову, как набожный еврей перед молитвой, и сказал:

— Нужно быть большим разбойником, чтобы поднять руку против такого тихого человека и убить его… На его Ласточке помчится убийца и будет убивать людей. Так пусть же его, злодея, настигнет пуля, а на том свете рассчитаются с ним как со злодеем! Аминь!

Шлема Попелюха слегка наклонил голову, как Моисей Кимблак, когда он пел свою любимую песню «Выезжаю я в ночку темную». И траурным голосом начал заупокойную молитву:

Боже милостивый, находящийся в небесах…

Голос его постепенно повышался. Он вставлял и собственные слова в молитву, просил у покойника прощения, если когда-нибудь обидел его или причинил неприятности.

Четыре извозчика, высокие и здоровые как дубы, отнесли Моисея Кимблака на кладбище — на вечный покой.

Опечаленные и убитые горем возвратились с похорон Авраам и Зельда. Голод и переживания совсем свалили их с ног. Дети сидели изморенные в ожидании родителей. Увидев их в окно, Илюсик первый выбежал им навстречу.

— Ты голоден, дитя мое? — погладила Зельда его по головке.

— Я не голоден, мама, я лошадь кормил, чтобы завтра, когда папа поедет на вокзал, она лучше тащила.

— Ты все заботишься о лошади, — Зельда прижала мальчика к себе. — Сейчас что-нибудь приготовлю поесть.

Зельда развела огонь в печке и поставила варить картошку. Авраам вышел в конюшню посмотреть на лошадь. Возвращаясь обратно, он на пороге столкнулся с высоким худым мужчиной, в потрепанной шинели, в очках, с папкой под мышкой.

— Мегудин здесь живет? — спросил он.

— Здесь…

— Я записываю детей в школу.