.
Совершенно очевидно, что Эдуард III пытался хотя бы перед сыном и советниками создать видимость тактической победы там, где он потерпел явную неудачу, пусть и не по своей вине. Англичане действительно заняли сильную позицию недалеко от пикардийской деревеньки Ла-Капель, и Филипп VI поэтому решил их не атаковать. Он приказал авангарду отступить к основным силам и также заняться обустройством своих позиций. Французские военачальники громко укоряли своего короля за трусливое поведение, уличая в нежелании отомстить за причинённый англичанами ущерб. Тем не менее, Филипп выбрал абсолютно правильную тактику. Эдуард III это понял и, в свою очередь, не стал атаковать превосходящую по численности неприятельскую армию. «Великое стояние» закончилось бесславно: сначала отступили германские союзники, затем отошли и сами англичане. А ведь если бы не выдержка, продемонстрированная Филиппом VI, битва при Ла-Капели обернулась бы для французов катастрофой.
Эдуард III вернулся в Англию 21 февраля 1340 года, оставив в качестве гарантов выплаты своих долгов жену Филиппу Геннегаускую, дочерей Изабель и Джоанну, годовалого сына Лайонела, а также графов Дербийского и Солсберийского. В тот же день Эдуард Вудстокский с облегчением сложил с себя обязанности хранителя королевства.
* * *
Поход не принёс Эдуарду III славы, зато обошёлся в астрономическую сумму — 386 465,12 фунтов! Только личное обращение короля к Парламенту помогло добиться согласия от лордов и общин на сбор средств, требуемых для покрытия долгов. Но они пошли навстречу королевской просьбе не просто так: впервые в истории Англии согласие Парламента на введение дополнительного налогообложения было поставлено в зависимость от реформ, которые должны были обеспечить эффективный контроль над королевскими расходами.
Тем не менее необходимую сумму собрать не удалось. К концу весны 1340 года казна предполагала получить 100 тысяч фунтов, но реальные поступления составили всего какие-то жалкие 15 тысяч — и то к осени. Сбор летнего налога с зерновых и шерсти в двенадцати графствах был полностью сорван. Хронист с грустью писал: «Лорды в каждом городе, где эти товары должны быть собраны и обложены налогом, несли за то ответственность перед королём, а он получал налог и распоряжался им по собственному усмотрению и желанию. И если то, что я знаю, правда, то по этой причине душевная любовь народа превратилась в ненависть, молитвы простых людей — в проклятия, ибо простые люди сильно страдали»
