Есть вещи, которые не одобряют даже свои. И чаша терпения даже самых стойких начинает переполняться. Они ведь не палачи, не убийцы. Они военные. А понятие «преступный приказ» есть в любом мире. Рано или поздно кто-то сорвется, и…
Но Илье все было безразлично.
Ему было больно, понимаете, больно! Его Анна! Его любовь!!!
За это предстояло кому-то заплатить. И плевать Илье было на Маргошу, которая ждала от него весточки. На всех плевать. А Яна даже и не думала о нем.
Может, настоящая Анна и написала бы.
Ну хоть повидаться. Хоть про сына сказать. Но Яна автоматически перенесла на Алексеева свое отношение к Цветаеву. Почему-то решила, что ему тоже не нужен ребенок, хоть это и было неправдой. И даже Валежному ни слова не говорила.
А тот и не напоминал – еще не хватало!
Молчать и молчать. А то еще захочет императрица чего-нибудь не того, а Алексеев… да ладно еще, что женат! И познатнее жены огурцами травились, к примеру. Или там с горы падали.
Но ведь и в императоры Алексеев не годится. Решительно. Так что – молчим от греха.
А Илья лютовал и зверствовал. И долго такое положение дел продолжаться не могло.
* * *
– Ой, горюшко! Ой, лышенько!
Валька голосила от души. И немудрено было…
То племянник! А то вся семья, считай! Стариков выкинули, отца и братьев вырубили, над сестрами-невестками надругались. Детей и тех не пожалели. Двоих конем стоптали.
Может, и не специально, да с того ж не легче!
Стоит ли удивляться, что Никон слушал этот вой, слушал донесения и наливался дурной кровью.
По его землям!
Шляется какая-то сволочь!
В своих симпатиях и антипатиях Никон был последователен. С Валежным он даже разговаривать не пожелал, впрочем, Валежный и не настаивал. И больше никого не присылал. Нечего людей губить.
Все сказано, все услышано… между людьми. Теперь заговорят снаряды и пулеметы.
С Пламенным Никон бы тоже не разговаривал – тварь та еще! Чего уж… не любил Никон власть в принципе. Его б воля, собрал бы он всех правителей-политиков-королей-царей да и утопил в одной бочке на глубоком месте. И чиновниками сверху присыпал.
Да, еще можно туда гранатку булькнуть. Парочку даже. Чтоб точно ничего не всплыло. Такая вот простая политическая программа.
Увы, видимо, она опередила свое время, и сильно. Никто из власть имущих на нее добровольно не соглашался, разве что удрать не успевали.
Но орать «По коням!» и мчаться на праведную месть Никон не стал. Вместо этого подозвал к себе одного из подчиненных.
– Давай-ка, направь разведку. Пусть посмотрят, кто там, сколько, какими силами…
