Она лишь могла спросить: «А ты почему по этой дорожке пошла? Выглядишь такой веселой».
— Знаешь, я… Я не такая, как ты, я радостной умерла, потому что одного человека отругала на чем свет стоит, а потом уже умирать пошла.
Женщина говорила быстро, не делая пауз, слова сыпались изо рта, как горох из дырявого мешка.
— Я сегодня с моим Ли два часа по телефону разговаривала. И все два часа его бранила. Мы два месяца не общались. Мой бывший, ну который отец моего сына, он повесился. Перед смертью велел нашей невестке написать мне письмо, сообщить, что хочет в последний раз со мной повидаться. Да он каждый день хотел со мной повидаться! А невестка не стала мне сообщать. Не хотела, чтоб я возвращалась, боялась, что вернусь и сяду ей на шею, придется кормить меня до конца моих дней. Старый хрыч с открытыми глазами помер, как ни старались, не смогли закрыть, а это что значит? Что даже после смерти не будет ему покоя. Невестка перепугалась, боялась, что старикан превратится в злого духа и за ними придет. На первые, вторые, третьи семь дней всякий раз просила меня приехать бумагу на могиле жечь. Ни разу не ездила. Мы с ним более десяти лет в разводе, с чего вдруг мне туда ехать понадобилось.
Когда со мной развелся, старый хрен не слишком много выиграл, пил каждый день. Водкой травил себя, не повесился бы — все равно не жилец.
Она взглянула на тараторившую женщину и не увидела на ее лице даже тени огорчения, словно речь шла о чужих людях.
— Я на заработки уехала, там и сошлась с моим Ли. Он поваром работал, я — подавальщицей. По правде говоря, мы и раньше друг друга знали, жили ведь в соседних деревнях. Я не сразу со своим хрычом развелась, только и знала, что вдали от дома деньги заколачивала, дом семье десятикомнатный построила, сына до восемнадцати лет дотянула, тогда и ушла с чистой совестью. Старому хрычу и возразить-то было нечего.
А с моим Ли у нас все равно ничего не сложилось. Он к игре пристрастился. Год назад мы с ним в поселке Учжэнь открыли закусочную, острый перечный суп хулатан[7] готовили, дела вроде бы неплохо пошли. А он каждый день как обед, так идет на деньги играть. Сама посуди, бизнес у нас маленький, не ровен час, проиграет, чем долги отдавать будем? Мы с ним изо дня в день ругались, а потом я все чашки-плошки переколотила, встала и ушла, и закусочную ту тоже закрыть пришлось. Он через какое-то время в своей деревне в ресторан поваром устроился, позвонил мне, просил вернуться. Куда возвращаться-то? У нас даже крыши над головой нет. Я не выдержала, обругала его, потом эсэмэски отправляла, в них тоже костила как могла. Он хочет, чтобы я вместе с ним в доме его сына жила, да разве я могу? И в старый свой дом вернуться не могу. Моему сыну я теперь там тоже не шибко нужна.
