Недалеко от нее появилась еще одна женщина, в ярком платье, юбка колыхалась на воде и, словно маленький флаг по ветру, туго натягивалась. Та женщина проплыла мимо старухи, а когда поравнялась с ней, повернув голову, взглянула с улыбкой, словно они давние знакомые.
— Ты как здесь? — ее спрашивала та женщина, в голосе — приятное удивление. Как будто они только что расстались и вдруг снова встретились на улице, какая-то немного наигранная радость и приветливость.
Она не знакома с этой женщиной, но все равно неудобно не ответить на ее сердечность.
— Мама у меня умерла. Отравилась. Таблетками. Сегодня — вторые семь дней. Я ходила к ней на могилу, сожгла бумажные деньги, потом сюда пришла.
— Ох, горе-то какое. А чего померла?
— Чего померла? — Она смотрела в небо, над ней по-прежнему висело вытянутое в длину разноцветное облако, немножко серое, немножко синее, не далекое, и не близкое.
— Жестокая была, целую упаковку таблеток растолкла, в воде растворила, одна все выпила, до последней капли. Ничего не оставила, думала, чтоб самой поскорее умереть, освободиться, а обо мне даже не вспомнила.
Она как бы и той женщине отвечала, и как бы сама с собой разговаривала.
— Если б не она, чего бы я сюда возвращаться стала? У меня сын есть, и муж тоже есть, ведь только из-за нее и вернулась, и замуж второй раз вышла тоже из-за нее, даже сын мне не нужен был, только о ней, о маме своей думала. А она взяла и первой умерла.
Она продолжала разговаривать с той женщиной:
— Мама моя часто о смерти говорила, кляла на чем свет стоит свою жизнь, говорила, все равно жить не буду, напьюсь таблеток, и делу конец. Словно сценку из спектакля разыгрывала, вот так играла, играла десять с лишним лет, все слушали, подсмеивались над ней, никто всерьез ее слова не воспринимал. У нее характер прямой, язык острый, вспыхивала, как огонь, быстрая, как ветер, дело величиной с небо одним махом решала. В тот день, когда умерла, она с утра в банк ходила, сняла с книжки десять тысяч, это мой младший брат ей на счет положил, отдала моему отцу. Отец мой пьяница, мать боялась, что он позабудет про все, еще раз ему объяснила, какой семье долг вернуть, какой на похороны денег дать, какой на свадьбу подарки подарить. В полдень мама приготовила пампушки на пару, целую кастрюлю, разделила между моими племяшками, чтобы поели вволю, себе только одну оставила. Затем отправилась в деревню в тот старый дом, на ходу пампушку жевала.
