Любой национализм обычно проходит несколько последующих стадий. Сначала у некоторых образованных представителей угнетенного этноса возникает стремление к выработке литературного языка, изучению фольклора, созданию истории своего народа. Затем появляется политическое движение, ставящее целью создание отдельного независимого национального государства. Наконец, это политическое движение получает поддержку за рубежом, с помощью которой и достигается независимость. Но украинское самостийничество шло противоположным путем.
Сначала за рубежом возникло стремление отделить малороссийские губернии от России, затем внутри России появилось «украинское» самостийническое движение, и лишь потом началось (впрочем, продолжающееся и до сих пор) изобретение украинского языка и истории.
Российские публицисты начала XX века, рассматривая украинское движение в Российской империи, справедливо называли его сепаратистским. С. Н. Щеголев определяет его следующим образом: «Под южнорусским сепаратизмом или отщепенством мы разумеем попытки ослабить или порвать связь, соединяющую малорусское племя с великорусским»[2]. Он выделяет два типа малорусского сепаратизма: политический, к которому относит «государственную измену гетманов Выговского и Мазепы», а также культурно-этнографический, или украинофильский. Во второй половине XIX века возникает новый тип – культурно-политического характера, который на базе идей об особых культурно-политических интересах малороссов выступает за объединение всех «украинских», то есть западнорусских, земель в единое автономное образование.
Историк русского зарубежья Н. И. Ульянов также использовал термин «сепаратизм». Говоря о его искусственной подоплеке, он выдвигает следующие доводы. Во-первых, отсутствие национального гнета в адрес малороссов. Обвинения в ущемлении прав малороссийского населения в адрес то Российской империи, то Советского Союза исходят в первую очередь от якобы имевшего место факта: Украина в свое время была независимым государством, последующее ее вхождение в состав Российского государства так или иначе ущемляло права давно и окончательно сложившегося украинского народа. Однако последнее утверждение не является истиной, так как при глубоком исследовании прослеживается схема искусственного создания украинской нации и, как следствие, украинского национализма. Во-вторых, обычно сначала пробуждается национальное чувство. А потом уже возникает мысль об отделении в собственное государство. На Украине стремление к отделению предшествовало формированию идейной основы как базы сепаратистов: то есть сначала у части населения появилось желание жить независимо от центральной власти, соседнее государство также стремилось отделить эту окраину в отдельное государство или присоединить ее к себе. В-третьих, еще среди доводов искусственности «украинства» – обилие теорий, отражающих лихорадочное желание обособиться от России, выработка нового литературного языка для малороссиян, где также не было (собственно, и сейчас нет) грамматического единства.
