Ворт, восхищенно причмокивая, крутил меч в руке, медленно поворачивая его вокруг своей оси, влево-вправо, а старый воин, видимо увидев все, что ему было нужно, многозначительно поцокал, качая головой, а потом, внезапно для меня, спросил:
— Где взял?
— Подарок! — я безразлично пожал плечами.
— Ха! — не удержался Ворт, — это за что же тебе такое чудо подарили?! — он все никак не мог оторвать от меча взгляд.
— Да, так, — я опять пожал плечами.
— Как? — Ворт оторвал свой взгляд от мечугана и с удивлением посмотрел на меня.
— Да, ничего такого! — мне почему-то совсем не хотелось вспоминать наши приключения в катакомбах под городом Ирдик. — Просто, помог немного одному человеку, вот он и отблагодарил!
Гнаш громко хмыкнул, но ничего не сказал, а Ворт удивленно присвистнул.
— Это как же нужно было помочь, чтобы поиметь вот такой меч?
— Ну, чего ты пристал?! — возмущенно возопил я. — Ничего такого я не делал! Внучка у него потерялась. Любимая! А мы с пацанами сходили, поискали! И все!
— Нашли? — не обращая внимания на мое возмущение, Ворт сделал мечом пару выпадов, а потом попробовал пару финтов.
— Чего? — не понял я, засмотревшись на то, как он работал с мечом.
— Ну, внучку нашли? — он опять посмотрел на меня.
— А-а-а! — я покивал. — Нашли, конечно!
— Угу! — кивнул головой сын барона и, жалостливо вздохнув, протянул мне меч.
— Офигенный мечуган! — оценил он. — И в руке так удобно лежит! — он с надеждой посмотрел на меня. Я сделал вид, что не замечаю.
Тогда он спросил напрямую:
— Махнемся? — и похлопал по ножнам своего меча. Видел я его — неплохой меч, но моему и в подметки не годится!
— Это подарок, Ворт! — напомнил я ему, тот в ответ тяжело вздохнул и уныло кивнул головой.
Ну, слава богам-заступникам, кажись, отстал!
Вот так мы и простояли на стене до самого вечера. Кто-то приходил, кто-то уходил, но мы вчетвером так и стояли, вглядываясь в безлюдные улочки, ведущие к стене и пытаясь по шуму, докатывающемуся до нас, определить, как проходит сражение.
Нам приносили еду, я ел, не чувствуя вкуса, не отрывая взгляд от пустынных улиц. Мне казалось, что стоит мне посмотреть куда-нибудь в другую сторону, как обязательно случится что-то плохое, поэтому я не отвлекался ни что другое. До вечера я настолько навглядывался, что к тому моменту, как стемнело и звуки сражения, наконец, стихли, мне уже начало мерещиться вообще черт-те что!
А вот когда на замковой площади показались первые горожане, устало бредущие, судя по всему, по своим домам, сердце у меня ухнуло куда-то вниз, в желудок, и я, развернувшись, припустил к воротам.
