— А если другим рассказать, начальству, например, — сыграл в дурачка я.
Губан хмыкнул.
— Начальник-то первым меня и продал с потрохами.
— Да ну?! — не поверил я.
— Баранки гну! — передразнил Губан. — Это он приказал меня порешить. Своими ушами слышал, Жора… А если к кому повыше идти — так не поверят мне. Нет у меня доказательств, кроме моего слова.
— Да уж… влип ты, братишка, — посочувствовал я.
— Ничего, Жора! На фронте бывало и похуже! Так обложат, что продохнуть нет силы-мочи. Но, как видишь, ничего со мной не сталось. Выкрутился. И тебя выручу!
Насколько я знал биографию Губана, к линии фронта тот и близко не приближался. Умудрился отвертеться и от службы в царской армии, когда началась первая мировая, не попал и под все последующие мобилизации.
Правда, чтобы не вызвать у него подозрений, я ещё немного поиграл в сомнения. Дескать, а может оно само собой как-то рассосётся, следователь разберётся что к чему и не станет меня сажать, ну и прочее в этом же духе. Но Губан вцепился в меня как клещ и тут же отвёл все доводы.
— Ты главное пойми, Жора, — лихорадочно убеждал меня он, — сейчас тебя в такой оборот возьмут: сам не заметишь, как за решёткой окажешься! Уж поверь моему опыту: на тебя всех собак повесят, каких только найдут. Думаешь, там люди работают?! Ошибаешься! Людей давным-давно повывели, остались только сволочи, что прежде в тылу ошивались, покуда мы, фронтовики, свою кровь в окопах проливали! Ты ж ведь тоже воевал, Жора?
— Воевал, — кивнул я.
— Тогда ты меня должен понимать!
Поломавшись для виду, я сдался, и мы принялись разрабатывать план побега.
Первым хорошим известием для Губана стало то, что у меня при себе были деньги.
— Кореш, что приходил, принёс, — сообщил я. — Правда, немного, конечно.
— Пока немного, а потом, Жора, у тебя будет столько червонцев, что ты в них купаться станешь, — обрадованно произнёс Губан.
С такой же лёгкостью он мог пообещать мне что угодно, хоть сокровища царя Соломона, куда золото возили караванами.
— Первым делом нужно раздобыть одежду, — продолжил Губан. — Мы с тобой в больничных нарядах далеко не уйдём.
— И что делать? — строя из себя деревенского лопуха, спросил я.
— Понаблюдай за кастеляншей. Вряд ли она сидит у себя безвылазно… Если и вешает замок, двери тут хлипкие, выломать — что высморкаться.
— Рискованно, Витя, — заметил я. — Даже если ничего ломать не придётся, вдруг заметит пропажу? Крик поднимет, шороху наведёт! Давай проще поступим — я ей денег дам, скажу, что есть нужда домой сбегать. У кастелянши зарплата — копейки. Думаю, возьмёт.
