Адмирал Кэлбак подался вперёд, жабры его заколыхались.
— И составить карту полей не представляется возможным? — спросил он.
— Даже если бы нам удалось просканировать все обломки до единого — а нам не удастся — ни один компьютер не сможет безошибочно определить курс каждого объекта. Боюсь, то, с чем мы столкнёмся, и полями назвать нельзя, для этого они слишком непостоянны, да ещё и взаимодействуют друг с другом всеми мыслимыми способами — начиная с гравитационного влияния и заканчивая прямым столкновением. Если присмотреться к этим показателям…
Каждая плававшая частица-облако возымела собственное украшение в виде светящихся цифр, которые стали дрейфовать вместе с объектами, меняясь в зависимости от их положения. По мере того, как голографические облака соприкасались и формировали зоны перекрытия, последние влекли за собой свои собственные, новые показатели, куда более высокие.
— Эти параметры основаны на самых точных наших расчётах относительно крупнейших полей, включая структуру космических обломков. Каждый показатель отражает количество тактически важных объектов на один кубический километр. Под тактически важными подразумеваются достаточно большие обломки, способные проигнорировать и защитный огонь, и противоударный щит корабля, нанеся ему существенный ущерб.
Седой капитан-кореллианец Патрелл, командовавший «Минуткой», выругался так грязно, что вздрогнуло, по меньшей мере, четыре других офицера.
— Некоторые показатели ещё и сотнями исчисляются? — поинтересовался он.
— Да, сэр.
Капитаны обменялись мрачными взглядами. Повести внутрь такого астероидного шторма крейсеры, которые и так составляли приличную долю кубического километра, сулило безрадостные перспективы.
— Позвольте, подведу итог наглядно. — Вслед за очередной манипуляцией джойстика частицы-облака покрылись третьей группой цифр. — Новые параметры означают приблизительную вероятность катастрофического удара, который приведёт к значительному снижению боевых функций и экипажа.
Заговорил Люк, чьей реакцией на услышанное стали сомкнутые веки.
— Значительное снижение боевых функций, — повторил он, — иными словами, массовые смерти? Повреждённые или уничтоженные корабли?
— Да, сэр.
— Так и говорите.
— Сэр?
— Это приказ, Тавиш. Никаких эвфемизмов.
С грустью генерал поразмыслил об уже миновавшей эпохе: буквально пять лет назад он знать не знал, как должна выглядеть чья-то смерть, не говоря уже о том, чтобы узреть её воочию. Пять лет назад всё и изменилось, когда первым жестоким опытом стали обугленные тела дяди Оуэна и тёти Беру, что медленно сочились дымом до тех пор, пока Татуин не охватили сумерки…
