Фогель поворачивается к Совету и под аккомпанемент сотрясающего здание грома приподнимает волшебную палочку.
– Благословенные маги, Древнейший призвал нас овладеть всей Эртией, всеми её землями. Вскоре границы священного государства магов будут укреплены руническими заклинаниями и выдержат набег любых сил зла. Земля магов будет очищена от скверны.
От кончика потемневшей волшебной палочки в ру-ке Фогеля поднимается тонкая струйка дыма, и Вивиан едва сдерживает вздох восхищения этой непостижимой красотой.
– Настало время кровавой жатвы, – нараспев произносит Фогель, и в его глазах отражаются вспышки молний. – Пришёл час уничтожить всех Исчадий Зла, проникших на священную землю магов.
Глава 3. Отщепенец
Тьеррен Стоун
Пятый месяц
Валгард, Гарднерия
– Известно ли вам, маг, – обращается к Тьеррену коммандер Сайлус Бэйн, – что постыдное увольнение из рядов гарднерийской гвардии лишит вас права служить в дальнейшем? И вас отвергнут все гильдии магов? Даже беднейшие фермеры с Нижней реки не наймут предателя ходить за скотиной.
Сайлус Бэйн сидит за письменным столом, окружённый старшими офицерами гвардии, все они сверлят Тьеррена гневными взглядами.
Тьеррен с не меньшей страстью отвечает на взгляд Бэйна – перед его глазами всё плывёт, в груди застыл ледяной ком. Какая разница, что о нём думают эти… Ничто теперь не имеет значения.
Когда Тьеррен вернулся домой, родители с ужасом и удивлением заметили произошедшие в нём перемены. Их любимый сын, золотой мальчик, не мог спать – его мучили кошмары, от которых он вскакивал с криком, а в тисках напавшей вдруг бессонницы Тьеррен застывал в неудачное время в странных позах. Порой он сидел неподвижно, уставившись бессмысленным взглядом в стену, вглядываясь в пустое пространство перед собой так напряжённо, как будто следил за страшными картинами. Его лицо искажали гримасы боли и страха, а под глазами залегли тёмные круги.
Сначала родители пытались понять сына. Даже заплатили жрецу, и тот провёл церемонию изгнания злых духов – родные опасались, что Тьеррена осквернили своим дыханием Исчадия Зла, с которыми он столкнулся в военном походе.
Однако вскоре тревога семьи обратилась гневом: Тьеррен стал неуправляем. Ночами он бродил по улицам, отыскивал запрещённый алкоголь и напивался дома, ни от кого не таясь. Одну бутылку родители вовремя отобрали и уничтожили, но Тьеррен принёс другие – алкоголь заглушал воспоминания, помогал справиться со страшными картинами, не желавшими покидать его мысли.
