В социалистических странах памятники Ленину были частью повседневности. Вероятно, поэтому они не привлекали к себе особого внимания. Однако их ниспровержение после смены режима вызвало повышенный интерес к ним, что увековечено на фотографиях и в кинофильмах. В стиле бурлеска статуя Ленина исчезает в комедии Вольфганга Бекера «Гуд бай, Ленин!» (2003), где памятник, подвешенный к башенному крану, парит над городом. Элегически-медитативным настроением проникнут фильм Тео Ангелопулоса «Взгляд Одиссея» (1995), где разобранную статую Ленина везут на лодке по реке через разрушенную Югославию к Адриатике.
Ниспровержение памятников Ленину приобретало в бывшей ГДР и постсоциалистических странах различные формы. В 1970 году по случаю столетнего юбилея 19-метровая гранитная статуя Ленина была установлена в берлинском районе Фридрихсхайн. Импозантный монумент работы советского скульптора Николая Томского украсил новую площадь Ленина, которая после революции 1989 года была переименована в площадь Объединенных наций. В 1991 году вопреки инициативе граждан и представителей левых политических сил было принято решение о сносе памятника. Прежде чем снять статую с постамента, ее пришлось вычеркнуть из реестра памятников культурного наследия ГДР. Ликвидация памятника происходила как бюрократический акт по строгим правилам демонтажа: колоссальную статую разобрали на 129 составных частей, после чего отправили в лесной массив Мюггельвальд берлинского района Кёпеник, где она была зарыта в песчаный холм.
Совсем иначе происходила ликвидация киевского памятника Ленину в декабре 2013 года. В разгар волнений на Майдане протестующие заняли правительственный квартал, где стояла огромная статуя высотой в 3,5 метра. Демонстранты сбросили ее с пьедестала. Кадры этой символической публичной казни в центре политической власти обошли весь мир. В отличие от мирного демонтажа берлинского монумента, который состоялся после смены политического режима и знаменовал собой радикально новое начало, снос киевского памятника был произведен в разгар острой политической борьбы и стал актом политического иконоборчества. Вскоре выяснилось, что ответственность за этот акт лежит не столько на проевропейски настроенных активистах Майдана, сколько на украинских националистах, известных своим антикоммунизмом. По словам представителя националистической партии «Свобода», этот символический акт должен был ознаменовать «конец советской оккупации». Какие интенции побеждают в результате подобных акций и кто определяет затем ход истории, решается зачастую лишь спустя довольно продолжительное время. Вечером после сноса статуи опустевший постамент выглядел символом открытого будущего: здесь наряду с флагами Европейского союза и Украины стояли знамена Украинской повстанческой армии времен Второй мировой войны.
