– Всё хорошо, – широко улыбнулся тот. – У старика старые больные кости.
Он погладил малышку по головке.
– Её семья будет счастлива с такой девочкой. Спасибо, что пригласили меня с ней познакомиться. Сейчас нам надо возвращаться в монастырь, не так ли, Понг? – отец Чам тяжело опёрся на руку Понга.
– У моего садовника есть дело в деревне, – сказала директриса. – Я попрошу, чтобы он вас проводил.
Она многозначительно посмотрела на Понга, давая понять, что садовник пойдёт с ними, чтобы отец Чам благополучно дошёл до монастыря. Но старый монах замахал руками:
– Не беспокойтесь из-за меня. Мой друг еле поспевает за мной.
Он легонько постучал по ноге Понга своим посохом.
Прежде чем они покинули школу, директриса отвела Понга в сторону и шепнула:
– Ты должен хорошо за ним следить. Он уже не так молод, как раньше. Он притворяется, что старость ему нипочём, но я же вижу. Я наблюдательнее других.
По дороге в монастырь Понг откашлялся и спросил:
– Отец Чам, насчёт…
– Не сейчас, Понг, – задыхаясь на каждом шагу, сказал отец Чам.
Понг замолк, и они молча шли рядом, пока школа не скрылась из виду.
– Пожалуйста, отец, – сказал Понг, который больше не мог сдерживаться, – там в школе… Вы и малышка. Кажется, я видел… что-то.
Отец Чам слегка наклонил голову.
– Да? И что ты видел?
– Я… не совсем уверен, – сказал Понг, немного запинаясь. – Кажется, я видел свет. Очень яркий. Это было недолго, и когда я начал присматриваться, света уже не было.
Отец Чам остановился и схватил Понга за руку, чтобы тот тоже остановился.
– Ты его видел?
Понг кивнул.
Отец Чам долго смотрел ему в лицо, а потом снова улыбнулся.
– Монахи говорили, что у тебя есть дар замечать, как зреют фрукты. Мне думается, они ошиблись относительно твоего дара.
Не успел Понг спросить, что имел в виду старик и что действительно произошло в школе, как они услышали шаги целой толпы людей.
Они были уже на краю деревни, где, наверное, половина жителей собралась вокруг кареты, запряжённой лошадьми. В деревне лошадей не было ни у кого.
– Похоже, у нас посетители, – сказал отец Чам, указывая посохом на карету. – И очень знатные на этот раз.
Дверца кареты открылась, и оттуда вышел мужчина в форме государственного служащего. За ним спустилась женщина в платье, сверкающем золотом. Потом вылезла девочка с короткой стрижкой и чёрными глазами. На ней была фехтовальная форма.
Сердце Понга сжалось до размера горошины.
В горы приехали начальник тюрьмы Сивапан и его семья.
