Лишь выйдя на плац и сжимая в руках заряженное ружье, Ваня осознал, что совершенно незаметно пересек ту границу, которую всегда считал для себя непреодолимой.
Он посмотрел на небо — его фамилия была в первой строке:
«Иван Дубов — 1 смерть, 39 убийств».
Но останавливаться на полпути было нельзя. Он вздохнул и стал ждать.
Секунды ожидания медленно капали одна за одной. Ваня стоял, держа на изготовку дробовик. Краем уха он слышал, как Наташа, негромко матерясь, обшаривает мертвые тела в поисках ключей от наручников.
Откуда-то сверху донеслось разливистое курлыканье. Ваня задрал голову к небу: среди редких облаков, на юг, к далеким несуществующим теплым морям плыл большой журавлиный клин, пересекая гигантские цифры статуса. «Эх… Главное, чтобы эти птицы никого не разбудили…» — подумалось Ване.
Тихий хлопок заставил Ваню вздрогнуть. Боковым зрением он заметил крупную фигуру, метнувшуюся к нему, и рефлекторно нажал на спусковой крючок. Ружье дернулось в руках. Фигура в прыжке словно столкнулась с невидимой стеной и с воплем грохнулась на землю. Красный индикатор жизни над противником показал 1 %.
Наконец Ваня сумел рассмотреть врага. Это был ефрейтор. Корчась от боли, он лежал на земле и скреб ногтями горячий асфальт, пытаясь проползти еще хотя бы пару шагов и добраться до своего врага. С его губ капала кровавая пена, когда он почти беззвучно прохрипел: «Сука…»
Ваня вспомнил наставления Димона. Чтобы команда врага не смогла вылечить раненого с помощью аптечки, его лучше сразу добить.
Ваня навел сайгу на искаженное болью и яростью лицо и снова выстрелил.
В лицо полетели горячие капли… Ваня зажмурился и протер глаза рукавом, размазывая теплую кровь.
Сзади раздался еще один хлопок. Резко развернувшись, Иван торопливо нажал на спуск. Проклятье! Промах… Еще выстрел, и еще… Так, кажется, готов.
Теперь слева! И справа! Черт… Он может не успеть…
Но сзади уже подбежали девчонки.
Весело застрекотал Томпсон, поливая вываливающихся из вирта солдат потоками свинца. Ему вторил дуэт звонко лающих калашей. По полю в тщетных попытках укрыться от убийственного огня, расползались раненые солдаты. Между ними невозмутимо ходила Наташа, добивая выживших. Другие девушки стояли на краю поля, расстреливая появляющихся бойцов издалека.
Плац все больше напоминал скотобойню. Повсюду валялись распластанные тела, в тяжелом душном воздухе пахло гарью и кровью.
После короткой передышки пошла вторая волна респауна.
