. Он не относится к «нормативному кризису», прежде всего потому, что связан с проблесками безумия. Желание обладать своей матерью или убить своего отца еще никогда никого не структурировало. Эдиповы фантазмы>* являются носителями любви>* и ненависти>* в их последней крайности, невозможно быть уверенным, что страсть «тридцатилетнего мужчины» сильно превышает страсть «малыша-дикаря».
Слово «комплекс» порядком избито, но его сложность не раскрыта. Ребенок не только любит и желает родителя другого пола, ненавидя и отвергая родителя того же пола, что и он сам, он может почувствовать и обратное, а иногда одновременно и то, и другое. Просты ли эти желания>*? Какова доля деструктивности, находящейся в центре инцестуозного желания, насколько в преступлении присутствует сексуальность? И это еще не все: адресуя взрослому свою любовь или ненависть, ребенок никогда не делает этого, не получая чего-то взамен. Однако зачинщиком является не дитя. «Кого ты предпочитаешь? папу или маму?» Взрослый делает первый шаг, как в любви, так и в ревности. Допустим, Эдип не знал… но Иокаста-то знала, ибо она, стараясь уменьшить его тревогу, говорит своему любовнику: «Не опасайся гимена матери: многие смертные в своих снах уже не раз делили постель со своей матерью. Кто придает меньше значения таким вещам, тот легче проживает свою жизнь».
Взрослый начинает и только он может закончить. Ребенок всегда будет просить «хочу еще», ибо он сам остановиться не может, у него нет конечной точки; если мы не убедим его остановиться, он закончит тем, что испачкает прекрасный рисунок, который готов завершить. Жизнь того, кто никогда не слышал слова «нет!» и потому не смог его интегрировать, будет несравненно сложней. Отказ не может произойти без отчаяния, но чем позже он произойдет, тем весомее будут его последствия.
Исходя из французского «humeur», англичане придумали humour. Они превратили «вздорного» человека в «остроумного». Сотворение слова соответствует теме, тому, о чем идет речь, в этом смысле юмор выступает как освобождение, трансформация неприятного обстоятельства в минуту удовольствия, стесняющих мгновений в минуты триумфальные. На рассвете в один из понедельников во дворе тюрьмы, где возводили эшафот, у приговоренного к смертной казни возникла следующая мысль: «Неделя плохо начинается!». Победа может быть короткой, юмор не в состоянии предоставить срок неуязвимости. При использовании минимальных средств –
