ребенка остаются следы и последствия: хрупкость, трещины, раны… Если они бессознательные, то не потому, что неприемлемы, подобно вытесненному, а потому, что не были репарированы, преобразованы, распознаны, признаны. Ибо они находятся в конфронтации, если пациент
пограничный, а психоанализ подобен акушерству: помогает наконец родиться! Для того чтобы изменить жизнь, ее необходимо прежде всего иметь.
Природа не терпит пустоты, она ее боится, как и новорожденный. Он обнаруживает гравитацию и поддержку сразу после рождения. Если его плохо держат на руках («mal porté»), недостаточно хорошо чувствуют психически, что-то в нем ломается, рушится. «Первая любовь идет снизу» (Винникотт). Грудной младенец – существо, «носимое по воздуху», некоторые фобии полета ясно доказывают это, особенно когда диван/кушетка>* недостаточно, дефицитарно поддерживает пациента, превращая кушетку в кровать упреков и страдания. Для того чтобы можно было сесть на самолет (или начать анализ), не испытывая никакой другой тревоги, кроме легкого беспокойства, тем более чтобы предаваться сну во время полета, без снотворного и без виски, следует внутри себя полностью довериться тому, кто тебя носит.
Принижение женщины свойственно мужской сексуальности, и даже если не все мужчины проявляют это желание вовне, оно не теряет своей всеобщности: трудность состоит в способности сочетать нежность>* и чувственность по отношению к одной и той же женщине. «Если они любят, то не желают, а если желают, не могут любить» (Фрейд). Это классика любовной жизни, и у нее есть социальное решение, к тому же традиционное: в несколько устаревших терминах оно состоит в разделении жены и любовницы. С одной из них, нежно любимой, бесконечно уважаемой и почитаемой, сексуальная жизнь капризна, легко нарушается, доставляет лишь немного наслаждения и нередко грозит мужчине импотенцией. Другая – приниженная бестия Нана, униженная до состояния животного, чувственная, либидинальная, которая при полном отсутствии «утонченности» приносит максимум наслаждения.
Фрейду никогда не представляло труда показать, что за таким разделением: с одной стороны, нежность, с другой, чувственность – прячется объект>* фантазма, который, в свою очередь, и сам расщеплен. С одной стороны находится Мадонна, матерь нежности, ценный объект детской любви, с другой стороны – та, которая каждую ночь закрывается в комнате с [другим] мужчиной… отцом. Бессознательное не учитывает деталей, потому что тонкие различия не являются его сильной стороной. Мадонна и проститутка являются двумя сторонами одной медали. Разве и сам ребенок не рождается вследствие материнской измены, в результате «сексуальной ночи»?
