Турецкое слово диван (diwan) указывает на вклад Востока в психоанализ, оно корнями уходит прямо в зал консилиума султана, частью комфорта которого являлся диван, обложенный подушками с лежащими на нем сладострастными одалисками. Такая картина роскоши вкупе с репутацией психоанализа, во время которого «говорят только об этом», держит пациента, скорее, на расстоянии. Приглашая пациента разместиться на диване, мы не можем знать, как это будет им воспринято и расшифровано. «Теряясь из виду», отсутствуя, аналитик желает отойти от обычного способа беседы, облегчить регресс>* и перенос>*, позволить мечте соединиться с речью. «Ощущения» анализанда – это совсем другая история. Один анализанд расшифровывает слово «лежать» как призыв к подчинению и вспоминает, что на жаргоне слово «лечь» является синонимом слова «исповедоваться». Другой понимает это так: «Мария, ляг-ка туда!». Пациентка Анаис видит лишь предложение к хирургическому вмешательству, четвертый анализанд, ложась на диван, принимает положение лежачего больного… Это свидетельствует о том, что анализ начался, и первый перенос у лежащего на диване уже состоялся.
Желать – этимологически означает созерцать «звезду», быть «ошеломленным», «очарованным», так никогда ею и не овладев… Так течет жизнь, увлекаемая чем-то, чего нет, одушевленная чем-то отсутствующим, ожидающая впереди то, что ранее было утрачено. «Найти объект всегда означает обрести/найти его вновь» (Фрейд), поэтому вновь найденное никогда не имеет вкуса «первого раза» – следов «первого раза». Кроме мгновений счастья, когда чувствуешь себя на седьмом небе, можно ли считать себя полностью, всецело и окончательно удовлетворенным? Желание само по себе парадоксально: оно означает отсутствие, но у нас нет ничего другого. «Несчастлив тот, кто больше ничего не желает! Он теряет все, что у него уже есть» (Руссо).
Инфантильное бессознательное ничего не желает знать об этом. Игнорируя отрицание, оно исполняет желание. Оно, бессознательное>*, галлюцинирует. Внутри него нет никаких различий между желанием, действием и обладанием. Сновидение>*, симптом>* свидетельствуют об отсутствии различий искаженным, иногда смутным образом. А может быть, это присуще и фантазму>*, дающему нам самую ясную картину. Внезапно лицо>* осеняется, когда ничего из реальности не вызывает улыбку, и мы догадываемся, что тайное желание только что исполнилось. Речь, конечно, идет о воображаемом исполнении, но с весьма реальным эффектом: кто бы играл в лото, если бы ему не создали условия до объявления выигрыша почувствовать себя счастливцем, обладателем внушительной суммы, позволяющей ему сделать благородный жест?..
