Менхеперра снял с себя корону и протянул её… кому? Синего металла коснулись чьи-то ладони. Она не видела лица человека, принявшего корону. Не видела более ничего. Александр это или… Кто третий?
«Кому ты отдаёшь её, Тутимосе? Нашему сыну?»
Наследнику восемь лет, а Величайший выглядел так же молодо, как и сейчас. Но руки, коснувшиеся короны, принадлежали не мальчику…
* * *
Мерит очнулась от собственного крика. Слезы катились по щекам. Грудь высоко вздымалась, ей не хватало воздуха. Ноги словно чужие. Не держат. Она покачнулась и оперлась о край окна.
— Кому ты отдаёшь её, Тутимосе? — прошептала она еле слышно.
Царственная правительница провела ладонью по глазам. Обернулась.
За её спиной стоял, вытянувшись в струну, бледный, как мел, Усермин. Хранитель, коему Владычица могла доверять, как себе.
Нужно возвращаться к делам. Брат и супруг отсутствуют. Ей предстоит принимать непростые решения. А дела ныне идут совсем не так, как ожидалось. Она с трудом вспомнила, о чём Усермин докладывал ей. Что-то очень взволновавшее её. Вести из Киццувадны.
— Две тысячи коней… — медленно произнесла Мерит, — это не дань, а желание сохранить лицо.
— Да, царственная, — ответил Усермин, негромко кашлянув, — войны эллинов и хатти не будет. Несколько стычек, в которых и те и другие понесли совсем небольшие потери.
Простолюдины, делясь сплетнями на городских рынках, обсуждая заморские дела, как и прежде именовали пришельцев прозванием «акайвашта», но многие высокородные уже не коверкали истинное их имя — эллины. Некоторые, наиболее приближенные к Величайшему и его царственной супруге, лично встречавшиеся с Птолемеем, уже знали, что и это имя — лишь обобщение, а сам царь Александр и ядро его армии происходят из народа, называемого македонянами.
— Известия со слов осведомителей в Киццувадне? — уточнила Мерит.
— Нет, царственная дочь Древней Крови, — поклонился Усермин, — сведения сообщил Тутии. Теперь… Теперь это ни для кого не тайна.
Некоторое время она молчала. Когда же заговорила вновь, от предательской дрожи в голосе не осталось и следа.
— Усермин, призови ко мне Анхнофрет.
* * *
Меринасир, отец Анхнофрет, некогда был родовитым, богатым и могущественным правителем шепа[23] Пер-Басти. Он очень гордился тем, что дочь его ещё в малолетстве была наречена невестой наследника (она родилась в один год с Тутимосе). Когда же Хатшепсут избрала на эту роль Мерит-Ра, обиженный шепсер примкнул к заговору против Самозванки.
