Ни одного свободного места. Она взяла малыша на руки, и его ручонка отпихнула развернутую газету, которую читал стоявший рядом мужчина: край страницы щекотал ему щечку. Мужчина тряхнул газетой, не отрываясь от чтения.
– Мы в метро, – шепнула Хэдли на ухо мальчику. – Ты ведь умеешь говорить «метро», правда, детка? Ме-тро…
– Вахалоля пюпюпю?
– Скоро, – ответила она.
Сосед с интересом посмотрел на них поверх газеты.
– Поцелуй-ка свою… Ты поцелуешь меня, мое сердечко?
Помпоны отрицательно качнулись. Она мысленно посмеялась над собой: надо же, чуть не проговорилась. К счастью, ее окружала безымянная толпа.
– Один разок, заинька. Поцелуй меня в щечку. Нет? Не хочешь?
Мужчина опустил газету и расплылся в широкой улыбке.
– А я бы не отказался, – сказал он.
Сердито фыркнув – пф-ф-ф! – Хэдли повернулась к нему спиной. Уф, вот наконец и Хойт-Скермерхорн, ее станция.
Еще десять минут пешком. Они добрались до места, Элм-стрит, 1082, с опозданием на четверть часа.
– Извините, миссис Тарадаш. Поезд долго стоял в туннеле, – соврала Хэдли, смущенно хихикнув. – Вы же знаете, как это бывает. Никогда не объявляют, в чём дело. Но я заплачу за этот час, само собой.
– Вообще-то вы должны мне не за час, а гораздо больше.
– В субботу, миссис Тарадаш. В субботу обязательно, я получу жалованье.
– Вы мне это уже говорили, мисс. Много раз говорили. Я не желаю больше ждать. Всего хорошего, мисс.
– Миссис Тарадаш, пожалуйста… Я обещаю вам…
– Мюлюа апи апи? – прощебетал Огден, заинтересовавшись жучком с зелеными усиками на стене.
Из дома послышался плач.
– Приходите, когда у вас будут деньги, – отрезала миссис Тарадаш и захлопнула дверь.
– Миссис Тарадаш… пожалуйста…
Хэдли еще немного постояла перед закрытой дверью. Потом взглянула на часы и резко развернулась, сжимая ручку малыша. Тот упирался. Жучок на стене встретил друга с такими же зелеными усиками, и Огдену очень хотелось посмотреть, что будет дальше.
Хэдли задумалась. Ей надо на работу, искать другую няню сегодня уже невозможно. Да и всё равно заплатить ей пришлось бы вперед, а такой возможности тоже нет.
Оставался запасной вариант, другого выхода не было.
Они проделали тот же путь в обратном направлении. На Хойт-Скермерхорн замешкались на лестнице и пропустили поезд, пришлось ждать следующего.
Полчаса спустя Черити открыла им дверь «Джибуле». Хэдли объяснила свое затруднение – частично, обойдя молчанием истинные причины и сказав, что у одного из детей сыпь.
