Потом мне кажется, будто у меня в гостиной сидит Эмили, смотрит на меня взглядом умницы-разумницы. «Ты путаешь любовь с влечением», – строго говорит она мне. Что она об этом знает? Она просто не может быть права.
Я наливаю бокал вина, быстро выпиваю половину, смотрю на себя в зеркало. Волосы торчат в разные стороны, макияжа после проведенного на работе дня почти нет, он исчезает в парах от судков, горячей воды и посудомоечной машины, лицо бледное и лоснящееся. Я даже не хорошенькая. Я – ничто. Иногда так отчетливо ощущается мое наследие – непригодность.
Я могла бы вести такую же жизнь, как ведут сегодня другие дети с улицы, на которой я выросла, непритязательную жизнь, могла бы тоже иметь примитивную постоянную работу, быть замужем и беременной, обзавестись домом и копить на отпуск, могла бы быть одной из санитарок в больнице, тогда бы у меня, во всяком случае, была бы работа, защищенность; я проклинаю свою неспособность вести такую жизнь, проклинаю стремление получить от жизни больше. «Может быть, нормальный человек и должен быть глуп», – думал Подпольный человек Достоевского, возможно, так и есть, во всяком случае, если счастье надо находить в нормальном, удовлетворяться, довольствоваться этим. Я хотела бы довольствоваться и в то же время презираю тех, кто довольствуется. Я наслаждаюсь возможностью думать: «По крайней мере, я не такая, как вы», но в качестве единственного результата имею свое продолжающееся одиночество.
А еще существуют все те, кто устраивает себе жизнь другого типа: заканчивает университеты, пишет резюме и использует свои контакты, покупает квартиры; во мне закипает злость, когда я думаю о них тоже, когда думаю об их уверенности, уверенности в себе, с которой они делают мир своим, что кажется, будто у них в генетическом коде записано, что мир построен для таких, как они, и им остается только протянуть руку и взять свое.
Мое образование ограничивается полученными в университете семьюдесятью пятью кредитами за предметы, от которых нет пользы в настоящей жизни, где надо каждый месяц зарабатывать деньги, чтобы выплачивать проценты по ипотеке, которую никто не захочет мне дать, у меня дешевая одежда, отвратительная работа. У меня всегда будет дешевая одежда. Я всегда буду чувствовать себя дешевой.
Я опять смотрюсь в зеркало. Приди ко мне, веселый матрос. Я укрощаю волосы пахнущим арбузом гелем, стираю черную подводку вокруг глаз и делаю новую, накладываю пудру и румяна на щеки, темно-красную помаду на губы. Надеваю черное платье – оно не совсем чистое, но и не грязное – брызгаю духами на шею, лучше этого не получится, но мужчины, как я наконец поняла, не привередливы.
