Около 1900 г. критерии политической лояльности к империи ужесточились в результате усиления русских националистических настроений. По примеру европейских национальных государств (опирающихся на свое этническое ядро) в России становится популярной точка зрения, что признание государства должно быть тождественно вероисповеданию. Неправославные и нерусские, число которых увеличивалось не только за счет поляков и евреев, но и армян, российских немцев, считались изначально ненадежными и выделялись в русском обществе понятием «инородцы» (в данном случае не юридическим, а политико-идеологическим) из круга «натурального» населения империи. Правительство поддерживало это националистическое направление, набиравшее силу из-за внешнеполитической напряженности ввиду конкуренции с великими державами, чтобы использовать его для стабилизации ситуации внутри страны. Оно делало это, однако, непоследовательно и достигло своей цели лишь отчасти и ценой продолжавшегося отчуждения большой части нерусского населения, составлявшего в 1897 г. по меньшей мере 57 % всего населения.
Резюмируя свои вышеизложенные размышления, Каппелер делает следующие выводы. Положение украинцев в социально-политической системе Российского государства в XIX в. было неоднозначным. Царское правительство и русское общество считали их: 1) хохлами; 2) малороссами; 3) мазепинцами. Украинские крестьяне, продолжавшие жить в традиционном украиноговорящем мире, оставались доброжелательными, безобидными, даже колоритными со своими танцами и песнями, но в целом некультурными, глупыми хохлами. Украинцы, вступившие на путь социального восхождения и определенной интеграции в русское общество, то есть малороссы, считались, несмотря на некоторые языковые и культурные особенности, частью русского народа. Те немногочисленные украинцы, которые пытались развивать собственную самобытную культуру и к тому же создававшие национальные союзы и партии, наталкивались на непонимание в русском обществе: и почему это они хотят отделиться от великой русской культуры и нации, предпочитая провинциальную крестьянскую культуру? Большинство русских воспринимали украинцев как опасных нелояльных мазепинцев, как правило, только в связи с польским национальным движением или с австрийской внешней политикой. В последние годы перед Первой мировой войной высказывалось мнение, в частности, Петром Струве, что «украинофилы» могут представлять опасность для целостности империи и русской нации.
