Справа глаз радовали арочные окна с видами на город с высоты птичьего полёта. Я залюбовался панорамой. Если бы столетний провинциал, никогда не выезжающий далее околицы родной деревни, – да хоть бы тот же сосед моего деда, Трофимыч, – подумал, что столица превратилась в хаотичное нагромождение одинаковых кубиков или параллелепипедов, запрятанных под светопроницаемым куполом из солнечных батарей, то он заведомо бы ошибся. В двадцать втором веке архитектурный дизайн Москвы достиг небывалых высот искусства плетения причудливых форм и узоров. В качестве основы стен и крыш строительные мастера давным-давно используют твёрдые и полужидкие метаматериалы, что позволяет значительно экономить электроэнергию, отправляемую в прошлом веке на бытовые нужды. Принцип отопления и освещения наших жилищ также изменился до неузнаваемости.
Выглянуло солнце сквозь щели в небесном куполе. Я прищурился: «Эх, скорей бы домой! Там тепло и уютно». Свет, пойманный между внешними и внутренними гранями стен, многократно отражался, создавая не только равномерное освещение квартир, но и приятную игру цветовых пятен в рамках для картин. Живые сцены по желанию хозяев дополнялись целым рядом из хитро закрученных геометрических фигур. Глядя на эти янтры и мандалы, можно было видеть иллюзорное вращение картинки в поле зрения. Эффект обманчивого движения возникал из-за особенностей зрительной системы человека, его концентрации и внимания при рассматривании тонкостей. Таким образом, архитекторы сочетали в себе и психологов, заботясь о духовной составляющей будущих жильцов. «Вот она, инженерная мысль в действии! Прогресс рождает красоту», – немой восторг охватил меня.
Но стоило мне достичь нашего лечебного отделения, как прежнее настроение вернулось, прищемив хвост эстетическим чувствам и эмоциям. Дверь в именной кабинет я открыл ногой, с размаху плюхнулся на диван. Прижал позвоночник к ровной и жёсткой поверхности и закрыл глаза, с наслаждением вытянув затёкшие от долгого стояния ноги. «Десять минут полежу, потом залезу под душ», – подумал я и отключился почти на час.
* * *
В полудрёме послышались голоса из ординаторской. Они спорили о том, что клинические лаборанты ошиблись: в одном помёте не могут быть дети от разных отцов. Конечно же, согласился я, не проснувшись окончательно, – это истина, доказанная медицинской практикой, хотя слово «помёт» резануло слух. Молодые коллеги зачастую, на мой взгляд, чересчур злоупотребляют жаргоном. Я вздрогнул и сел на диване. Вечерело, в окнах соседнего дома зажёгся свет. Пора в душ и домой!
