— Они сделают из тебя отбивную, — честно предупредила она.
Роберто только рассмеялся.
— Не беспокойся, они и пальцем меня не тронут.
Только потому, что с ним будет человек по имени Слейтон и два банковских охранника? — с сомнением подумала Айлин. Он, должно быть, сошел с ума, если всерьез на это надеется!
— Я пойду с тобой! — Она, по крайне мере, знала всех этих людей, а с некоторыми была даже в приятельских отношениях. Ее они хотя бы выслушают, прежде чем пустить в ход кулаки. Один же Роберто, особенно в таком настроении и в этом провокационном наряде… Айлин нервно оглянулась в поисках сумочки, только сейчас с досадой вспомнила, что оставила ее внизу. — Я забыла в твоем кабинете свои вещи…
— Ты останешься здесь. — Голос его был спокойным, но холодным.
Резко повернувшись, она увидела, что Роберто смотрит прямо на нее — уверенно, безмятежно и чуть насмешливо.
— Пожалуйста, возьми меня с собой! — взмолилась Айлин. — Я знаю этих людей и умею с ними разговаривать! Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось!
Не удостоив ее ответом, Роберто величественно продефилировал к лифту, ткнул кнопку вызова и, дождавшись кабины, решительно вошел внутрь. Двери за ним закрылись.
Айлин осталась стоять, тупо глядя на них, и постепенно ее глаза наполнились жгучими слезами. Гнев и отчаяние сочетались в ее душе со злостью на свое бессилие и осознанием собственного ничтожества.
Роберто отсутствовал больше двух часов, и Айлин за это время просто извелась. Поначалу она нервно металась из угла в угол, затем присаживалась по очереди на все кресла, но вскоре убедилась, что не в состоянии усидеть на месте. Был даже момент, когда, набравшись мужества, она решилась в одиночку спуститься в лифте, чтобы забрать из кабинета Роберто сумочку и плащ и отправиться за ним вдогонку.
Однако когда она нажала кнопку, ничего не случилось. Так и есть. Должно быть, он отключил лифт, чтобы не дать ей уйти!
К тому времени, когда Роберто вернулся, Айлин с ногами сидела в одном из кресел, плотно обхватив руками коленки. Ее черные лодочки валялись рядом. Казалось, она полностью ушла в себя, но, когда он вошел, тут же опустила ноги на ковер и, выпрямившись, окинула его обеспокоенным взглядом и с облегчением убедилась, что никаких следов побоев нет.
— Твоя расписка, — сказал он и бросил ей на колени сложенный вдвое листок, а потом отошел к серванту и налил себе что-то очень похожее на неразбавленный виски.
Она развернула бумагу.
