Из всего этого следует, что патрилинейность нилотов имеет, скорее всего, своим истоком какой-то переднеазиатский по происхождению социальный образец. Надо думать, что и у народов группы манде доисламская матрица социальной организации была матрилинейной. Народы, говорящие на языках чадской семьи, требуют отдельного рассмотрения, но нельзя исключить, что их исходная социальная матрица также могла быть матрилинейной.
Таким образом, агентами распространения патрилинейности в Африке могли быть (кроме исламизированных народов) нилоты, семиты (в Эфиопии) и кушиты. Нилоты – вторичные агенты.
Почему кушиты могли быть «агентами патрилинейности»? Потому что у них есть и мужское, и женское обрезания, а женское обрезание изобрели именно они, а не земледельческие семитские народы, которые сплошь и рядом были матрилинейными (см. Dostal 1990). В доисламский период эти «агенты патрилинейности», безусловно, должны были быть скотоводами.
Европа и Ближний Восток в древности
Кто же были «агенты» патрилинейности в Европе? Для М. Гимбутас ответ совершенно ясен: индоевропейцы. Про них она пишет следующее: «Как показывают сравнительные исследования индоевропейских языков, исторические документы и данные археологии, протоиндоевропейская культура была связана с патрилинейной структурой общества и патриархальной системой власти, во главе которой стоял вождь-воин» (Гимбутас 2006: 437).
Здесь необходимо поправить Гимбутас. По сравнительно-лингвистическим и историко-этнографическим данным, в протоиндоевропейской социальной матрице сакральных вождей было два, и свои властные функции они разделяли с народным собранием. Протоиндоевропейское общество было в целом военно-демократическим (Иванов-Гамкрелидзе 1984). Но продолжу цитирование тех выводов М. Гимбутас, с которыми я полностью согласен. «Браки носили экзогамный характер и заключались между малыми подвижными патрилокальными семьями, которые были частью более обширного клана или племени. Женщины имели более низкий статус, который могло повысить лишь родство с занимающими высокое положение мужчинами» (ibidem).
Возможно, что до обоснования на своей второй прародине, в северном Причерноморье, и широкого освоения коневодства индоевропейские группы и не были патрилинейными. Но что они были патрилокальными – это точно. Иначе что же иное позволило им пройти сквозь «строй» воинственных горцев на пути от восточной Анатолии к Северному Причерноморью? Скорее всего, они проделали этот путь вдоль побережья Каспийского, а не Черного моря (Григорьев: 1999). Здесь необходимо социологическое пояснение. Патрилокальность – это очевидное военное преимущество. Экзогамность родственных групп – также скрытое военное (генно-демографическое) преимущество, оно увеличивает генетическое разнообразие дема.
