Женщины, которые меня… научили готовить | страница 10
Москва, Россия. Поцелуй со вкусом арахисового масла
– Поцелуй меня. – Голос ее звучал почти требовательно и безапелляционно. До отправления поезда, который покончит с этой необязательной, а в результате получившейся еще и тягостной встречей, оставалось 15 минут.
Еще утром я понял, что вчерашний, вроде бы дружеский звонок был напрасным, но отменить встречу было как-то неудобно. Видимо, вечером портвейн в голове в очередной раз сыграл злую шутку, и я с готовностью пообещал встретиться и даже попросил проводить до вагона – абсолютно несвойственная мне романтика.
Подождите… Целоваться на перроне Курского вокзала? Не в Париже или Милане. В Москве, среди снующих бомжей, работяг и якутов-носильщиков? Но сил противиться ее требованию я не нашел.
– Знал бы, во что все это выльется – был бы осмотрительней. Ну не бросать же теперь пить, в конце концов. – Замечание показалось мне резонным и оправдывающим странные поступки. Решив, что неприятный момент встречи ограничен расписанием Сапсана, я успокоился и начал сборы. До отправления поезда оставалось шесть часов.
После окончания института прошло двадцать лет. Я знал, что Наташа вышла замуж за какого-то араба, с которым жила все пять лет обучения, и уехала с ним куда-то на Запад. Или на Восток… Я почти не вспоминал её. Волнующие картины иногда будил только запах арахисового масла. Удивительным образом очень долго после близости с любой женщиной во рту у меня появлялся ощутимый вкус арахисового масла…
Наташа была моей первой женщиной. Вернее, не совсем первой, если говорить о физиологическом смысле этого понятия. Первой была другая, но то скорее было от безысходности. Натали же стала по-настоящему первой. Меня, неопытного и застенчивого первокурсника из Баку до глубины души поразило, что она относилась ко мне, как к Мужчине. И хотя она была старше меня на два года (в институте почти недосягаемая разница в возрасте) во всех её поступках отчетливо чувствовалось уважение. В постели она была покорна, но умело направляла мои действия, а после секса вставала первой и, о боги, обтирала меня смоченным теплой водой полотенцем и приносила чай. А потом обязательно готовила ужин, что для растущего организма было самой желанной наградой. Не знаю, может, потом мне просто не везло, но больше такого уважения к мужскому началу я не встречал. Первая наша близость запомнилась мне не самим сексом (в двадцать лет как-то не придаешь значения деталям и нюансам), а невероятно вкусным ужином – курицей по-бедуински. Так это блюдо называла Наташа. Уж не знаю, делали ли это блюдо бедуины, но я мысленно благодарил автора рецепта этой божественной курицы в густом арахисовом соусе. По негласному правилу наши встречи имели четкую взаимную заинтересованность. Секс в обмен на курицу по-бедуински.
