.
Нам неизвестно в точности, в какой мере ненависть «братца Иоанна» к врачам передалась Ивановской, но по сути он сумел убедить ее в том, что ей следует заняться духовным, а не медицинским лечением. Она передумала идти к хирургам и стала поститься в соответствии с предписаниями Чурикова. К моменту завершения поста к ней полностью вернулось здоровье, несмотря на утверждения врача о том, что болезнь, которой она страдала, на самом деле неизлечима. По просьбе одного из лечивших ее врачей она вернулась в больницу, где прежде лежала, и там прошла полное медицинское обследование. Врач к своему удивлению обнаружил, что от опухолей не осталось даже следа.
Ивановская, испытывая глубокую признательность, поблагодарила «братца Иоанна» за его молитвы о «такой блуднице недостойной», как она. Более того, она ощутила в себе позыв к тому, чтобы свидетельствовать о божественной целительной силе, сошедшей на нее при помощи «братца». В обоснование своих утверждений Ивановская даже предъявляла «докторское свидетельство» о своем чудесном исцелении: если прежде она была совершенно неспособна к какому-либо физическому труду и все, кто ее знал, были убеждены в том, что она скоро умрет, то теперь она могла работать, «как хорошая лошадь». Кроме того, она получила от своего врача, профессора Рачинского из Петропавловской больницы, подписанное им свидетельство об исчезновении всех симптомов ее болезни.
В СВЕТСКИХ КРУГАХ
В 1909 году бывший толстовец Иван Трегубов, в течение долгого времени наблюдавший за Чуриковым и его последователями, привлек к некоторым из «чудес» Чурикова внимание со стороны группы медицинских специалистов из Петербурга, включая нескольких врачей, лично лечивших Ивановскую. Хотя Трегубов явно испытывал большое любопытство к личности Чурикова и весьма симпатизировал ему и его приверженцам, в этом конкретном расследовании он в первую очередь мотивировался интеллектуальным стремлением изучить взаимосвязи между медицинскими и духовными типами лечения. Прочитав работу гарвардского профессора Уильяма Джеймса «Разновидности религиозного опыта» („The Varieties of Religious Experience“, 1901–1902), он был в высшей степени заинтригован идеей о том, что религиозные феномены заслуживают изучения более научными методами[165]. С этой целью он разослал местным практикующим врачам три вопроса: верят ли они в то, что эти «чудеса» возможны и реальны? Как их можно объяснить? Готовы ли они изучать эти чудеса и предъявлять общественности результаты своих исследований? Хотя все до единого медицинские эксперты полагали, что совершенные Чуриковым исцеления – если они действительно произошли – были результатом внушения или гипноза, большинство было готово поделиться своими наблюдениями
