После соответствующей подготовки началось само действие, типичное для того времени, сопровождавшееся, насилием, боевыми кличами и оскорблениями, выкрикивавшимися в адрес противника. Дю Геклен подошел к замку во главе своих соратников; ничего не подозревавшие, привратники убрали засов и открыли ворота. Бертран выхватил свой меч, спрятанный под мантией или в свертке и ворвался во двор с криком: "Геклен, вперед, друзья, вперед!". После чего разразился бранью: "Дети шлюх, вот дрова, за которое вы дорого заплатите!" Маленький гарнизон замка был быстро уничтожен. Но из кухни вывалила толпа слуг, числом не менее двухсот, среди которых, по словам Кювелье, было несколько женщин. Вооруженные вертелами, кухонными ножами, пестиками от ступ и другими различными инструментами, они одолели тридцать нападавших. Дю Геклен, находясь в окружении, схватился примерно с двадцатью из них. Ослепленный потом и кровью, он наносил удары налево и направо, не разбирая врагов и друзей, пришедших ему на помощь. "Он в ярости", — кричали вокруг него. Прибытие остальной части отряда положило конец сражению.
Дю Геклен, однако, недолго владел замком Фужер. Вопреки тому, что пишет Кювелье, он, вероятно, не стал дожидаться возвращения Бамборо, поскольку у него не было людей для борьбы с ним. Вероятно, он использовал все имеющиеся в его распоряжении средства, и отказался от удержания замка, поскольку с начала 1352 г. английские документы показывают, что замок находился в руках Роберта Ноллиса до 1360 г. Кювелье допускает еще одну ошибку, сообщая, что Дю Геклен убил самого Бамборо, тогда как тот погиб во время "Битвы Тридцати". Такие неточности, делают подозрительной всю остальную часть рассказа. В любом случае, по словам Кювелье, захват замка Фужер наделал много шума, и лидеры обеих противоборствующих партий услышали о нем.
Слава Бертрана начала распространяться. Несомненно, он продолжал свою карьеру в качестве партизанского лидера до 1353 года, когда умер его отец, сделав его новым владыкой сеньории Ла Мотт-Брун. В 1350 году умерла Жанна Малеман, его мать, оставив после себя сеньорию Сенс, расположенную к северу от Ренна. В своем завещании от июня 1350 года она упоминает всех своих детей, кроме Бертрана, что позволяет предположить, что мать и сын так и не помирились. Мы не знаем ни размеров, ни доходов сеньорий Сенс и Ла Мотт-Брун. Однако, начиная с 1353 года, Бертран Дю Геклен отвечал за эти два поместья и получал от них доходы.
