Манеры этого молодого старца были развязными, показными, почти наглыми. Он был в летнем костюме ультраспортивного покроя, с облезлой тросточкой из ротанга, в желтых потертых перчатках; шляпа, которую он не потрудился снять, была водружена на затылок под таким лихим наклоном, что пятна на ее потертом ворсе были почти незаметны.
– Добрый вечер, доктор-сагиб, – самоуверенно произнес этот необычный посетитель и без приглашения рухнул в кресло перед столом Финлея. – Заглянул к вам, чтобы познакомиться. Я Хэй, Боб Хэй, эсквайр Северо-Восточной индийской компании. Только что вернулся из Бомбея, чтобы снова лицезреть этот старый городишко.
Финлей удивленно уставился на странную личность. Подобных персон в его приемной еще не бывало. Придя в себя, он открыл было рот, чтобы задать вопрос, но вездесущий Хэй, постукивая тросточкой по своей остроносой туфле, сверху слегка потрескавшейся, но при всем том прекрасно начищенной, снова заговорил в своем нахрапистом стиле:
– Чертовски забавно выглядит старый городишко, в котором ты не был пятнадцать лет. Могу сказать вам, что, когда поболтаешься на Востоке и повидаешь мир, просто пупок надорвешь от смеха в такой заднице, как эта. Ха! Ха! Назови ее хоть королевской, хоть древней. С древностью тут все в порядке. Никакой жизни, док, никаких ярких огней – ничего! Чтоб мне лопнуть! Не знаю, как я теперь тут выдюжу, дома-то.
С легким смешком бывалого человека он вытащил из жилетного кармана сигару и небрежно сунул ее в рот.
Не отводя взгляда, Финлей с растущей антипатией изучал этого показушного Хэя – Боба Хэя, эсквайра, как он себя называл, – этого сына Ливенфорда, вернувшегося в родной город после многих лет за рубежом. Наконец он сухо спросил:
– Видя, что вас тут все не устраивает, можно ли поинтересоваться, почему вы вернулись?
Боб Хэй рассмеялся и беспечно помахал своей сигарой, которую зажег по-простому – позаимствовав спичку со стола Финлея и ловко чиркнув ею о подошву туфли.
– По состоянию здоровья, доктор-сагиб! Климат играет с печенью злые шутки и гасит огни Востока… жизнь, к которой привык, званые обеды, танцы, полковые балы. Господи, когда человек не может без общества, док, – о, вам ли этого не знать, старина! Пришлось на время отказаться от этого и вернуться. Пара моих приятелей в Бомбее, большие специалисты, отличные ребята, оба посоветовали мне немного отдохнуть и съездить домой.
Финлей помолчал, усваивая эту малоубедительную информацию.
