— Давно пора. Я уже устал ждать, — старик крякнул, выпуская облако противного дыма, от которого слезились глаза и хотелось откашляться, но Михаил только сильно шмыгнул носом, разгоняя облако дыма.
— Как долго вы уже ждете? — Михаил ненавидел старика, терпеть не мог его методы. Но все же выказывал уважение, ведь он был сильнейшим из них.
— Дольше чем следовало бы. Рассказывай, — он продолжал курить свою противную сигару и смотрел куда-то в сторону.
— Мне бы горло промочить, — старик недовольно выругался, поворачиваясь к Михаилу и сунул ему старинную флягу.
— Только меру знай. Это пойло мне еще пригодится.
— Благодарю, — Михаил сделал несколько жадных, но умеренных глотков. Рука дрожала, но постепенно сила возвращалась. Вкуса и качества напитка он не почувствовал — яд кобры все еще был в его теле и не позволял алкоголю возыметь хоть какое-то действие. Он пока не решался осматривать свое тело, но подозревал что его потрепало не так уж и сильно. — Она была там? Мне не привиделось?
— Да. Считает — ты важная карта в её колоде.
— А вы так не считаете?
— Мальчик, ты не смог убить охотника. Сейчас мы не будем с тобой спорить относительно твоих заслуг. Расскажи, как так получилось, — Михаил никогда не видел его в деле. Когда он пришел в Священную церковь, старика уже считали погибшим. Но мастер Айзек любил рассказывать о нем. Старик не был самым сильным из охотников, или самым хитрым. О нем рассказывали другое. Тот, кто сейчас сидел перед Михаилом, был самым жестоким охотником. Настолько ненавидящим ведьм, что его методы часто порицала сама церковь.
— Я недооценил его. Слишком заигрался. Знал его раньше.
— О! Кто-то из приближенных Айзека, вроде тебя? — старик поднял седую бровь, отнимая у Михаила флягу. Он брезгливо вытер горлышко и, вытащив на секунду изо рта сигару, приложился к напитку. Мужчине всегда казалось, что он курит этот отвратительный сорт только для того, чтобы свирепела змея у него во рту.
— Его зовут Борис Романов. Мы вместе тренировались, когда нас приняла церковь.
— Он силен?
— Скорее опытен. Не могу сказать, что в бою ему нет равных. Но он не теряет самообладание в опасных ситуациях и не боится идти на риск. Он применил "крики" без затычек.
— Ха! — старик изобразил подобие улыбки. — Так вот в чем дело. Этот парень начинает мне нравится, не такой бестолковый как ты. Теперь понятно почему из твоих ушей лужа крови натекла. А сам не догадался их воткнуть?
— От криков не спасают обычные затычки и вы это прекрасно знаете. А священные я себе в уши вставить не решусь.
