- Вы вздумали издеваться надо мною! Напрасно! Меня вашими глупыми сказками не проведете. Провинциальных дурочек надувайте этими фантасмагориями. Я - старый воробей, меня на мякине не проведешь.
Триродов спокойно сказал ему:
- Напрасно вы беснуетесь. Я вам помогу. Я вам денег дам, пожалуй. Но с условием.
- Какое еще условие? - со сдержанною яростью спросил Остров.
- Вы уедете, - очень далеко, - и навсегда, - сказал Триродов.
-- Ну, это еще надо подумать, - злобно сказал Остров.
Триродов с улыбкою посмотрел на него, и сказал:
- В вашем распоряжении неделя. Ровно через неделю вы придете ко мне, и получите деньги.
Остров почувствовал вдруг непонятный для него страх. Он испытывал ощущение взятого в чужую власть. Тоска томила его. Лицо Триродова исказилось жестокою успешкою. Он сказал тихо:
- Bаша ценность такова, что я убил бы вас совсем спокойно, как змею. Но я устал и от чужих убийств.
-- Моя ценность? - хрипло и нелепо бормотал Остров.
Триродов гневно говорил:
-- Какая ваша цена? Наемный убийца, шпион, предатель.
Остров сказал упавшим голосом:
- Однако, вас не предал пока.
- Невыгодно, только потому не предали, - возразил Триродов. - А второе, не смеете.
-- Чего же вы хотите? - смиренно спросил Остров. - Какое ваше условие? Куда мне надо ехать?
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Триродов оставил в Рамееве приятное впечатление. Рамеев поспешил отдать Триродову визит: поехал к нему вместе с Петром. Не хотелось Петру ехать к Триродову, но все же он не решился отказаться. По дороге Петр хмурился, но в доме Триродова старался быть очень вежлив. Принужденность была в его вежливости.
Очень скоро Миша подружился с Киршею, познакомился с другими мальчиками. Между Рамеевым и Триродовым завязывалось близкое знакомство, настолько близкое, конечно, насколько это позволяла нелюдимость Триродова, его любовь к уединенной жизни.
Случилось однажды, что Триродов с Киршею был у Рамеевых, замедлил и остался обедать. К обеду сошлось еще несколько человек из близких к Рамееву и к молодым людям. Постарше были ка-деты, помоложе - считали себя эс-деками и эс-ерами.
Сначала говорили, много волнуясь и споря, по поводу новости, принесенной одним из молодых гостей, учителем городского училища Воронком, с.-р. Сегодня днем близ своего дома был убит полицмейстер. Убийцы скрылись.
Триродов не принимал почтя никакого участия в разговоре. Елисавета смотрела на него тревожно, и желтый цвет ее платья казался цветом печали. Было очень заметно для всех, что Триродов задумчив и мрачен, как будто его томила тайная какая-то забота. В начале обеда он делал заметные усилия над собою, чтобы одолеть рассеяность и волнение. Наконец на него обратилось общее внимание. Особенно после нескольких ответов невпопад на вопросы одной из девиц.
