Вскоре за дверью послышалось шуршание. Кто-то пытался просунуть щепку и приподнять с петли крючок. Манон вскочила и сама распахнула дверь. Граф едва успел отпрыгнуть в сторону и на несколько мгновений потерял дар речи.
- Господин чего-то хотел?
- Да… мадам Сабина… я хочу немедленно с ней поговорить.
Раймон уже пришел в себя и двинулся на камеристку.
- Госпожа спит. Я дала ей маковый настой. Дорога так утомительна, а ехать еще долго; пусть выспится.
Манон хотела захлопнуть дверь, но граф успел просунуть в щель носок сапога. Тогда камеристка наступила ему на ногу и с силой потянула дверную ручку на себя. Раймон захрипел от резкой боли:
- Пусти, дрянь!
- Мессир, я закричу и разбужу охрану. Как вы объясните свое желание проникнуть к спящей даме ночью?
Пытаясь удержать дверь, Манон вытащила из-за спины другую руку, в которой сжимала кинжал. Его лезвие зловеще блеснуло, и граф сквозь зубы процедил:
- Угрожаешь?
- Предупреждаю, - прошипела Манон. - А еще я неплохо метаю ножи.
Укрытая до самых глаз одеялом, Сабина из-под опущенных век наблюдала за противостоянием. Настойчивость графа уже основательно пугала ее. Вдруг с другого конца коридора донесся голос Леона:
- Что там за возня?
- Ведьма! - Раймон презрительно сплюнул и бесшумно скрылся в своей комнате.
Подошел Леон и, осветив лицо служанки тусклым светом переносной масляной лампы, повторил вопрос:
- Что случилось?
- Все в порядке, шевалье. - Манон уже придумала ответ. - По коридору бегает нахальная крыса, пришлось на нее шикнуть.
- Как госпожа?
Задавая короткие вопросы, Леон подозрительно вглядывался в темноту, куда не доставал скудный свет лампы.
- Спит. И вам доброй ночи!
Леон кивнул в ответ и отошел вглубь коридора, позволив служанке закрыть дверь. Но удаляющихся шагов не последовало. Вместо этого послышалось шуршание и что-то грузно навалилось на дверь.
«Леон устроился под дверью, чтобы меня охранять», - с облегчением решила Сабина. В темноте мелькнули белые зубы - это Манон улыбкой подтвердила ее догадку.
* * *
Слуги и оруженосцы заканчивали утренние сборы в дорогу. Возле оседланных лошадей Сабина намеренно громко благодарила Манон за отвар, после которого так чудесно выспалась. Она старалась не выпускать из виду Раймона, который также украдкой наблюдал за ней. Сабина слышала, как он накричал на оруженосца, а затем придирками довел до истерики трактирную служанку. Из-за своей неудовлетворенной страсти граф открыто срывал злость на других. Это вызвало у Сабины неприязнь, а затем и страх. Страх за возможную неудачу всего дела.
