– Похоже, они уже начались.
– Что это за типы?
– Люди, которые предпочли бы, чтобы мы не уходили с ящиком Адраны.
– Вы же заплатили? Разве нет?
– Оплата, – сказал Лагганвор с кривой ухмылкой, – не та проблема, о которой идет речь.
– Да что за ерунда в этом ящике?
Трамвай резко сбавил скорость. Пассажиры повалились друг на друга, и небритый едва не упал. Он схватился за спинку сиденья, затем свободной рукой порылся под полой серого плаща. Фура успела заметить что-то маленькое и белесое, как кость, в его пальцах – формой оно напоминало универсальный ключ или замысловатую зубочистку.
Трамвай затормозил на светофоре, но это была не запланированная остановка, и когда Адрана попыталась открыть дверь, водитель возмущенно заорал и погрозил пальцем из своей изолированной кабины управления. Прижавшись лицом к стеклу, отделяющему ее от водителя, Адрана что-то кричала. Загорелся зеленый свет, но водитель дождался, когда несколько пешеходов освободят дорогу трамваю, и лишь тогда позвонил в колокольчик. Прозор втиснулась рядом с Адраной и тоже закричала через стекло. Лагганвор прижался к борту трамвая и позволил небритому приблизиться.
Фура обернулась и поняла, что происходящее не имеет отношения к тому, что они сестры Несс, – уж точно не напрямую. Преследователи ни разу не взглянули на нее, как будто вовсе не узнали. Их очевидный интерес к Адране мог быть связан исключительно с предметом в ее ящике.
Она перевела дух, собралась с мыслями и тихо приказала Лагганвору ничего не делать.
Трамвай снова тронулся, преодолел оживленный перекресток и пристроился за другим трамваем. Небритый прошел мимо Лагганвора, даже не взглянув на него. Его спутник, шедший следом, что-то пробормотал в спрятанную за воротником коробочку с решеткой динамика.
Фура ждала подходящего момента. Небритый почти поравнялся с ней, и пространство впереди немного освободилось. Положившись на то, что содержимое надежно закреплено, она вскинула ящик с лекарствами на максимальную высоту, которую допускала теснота, и вложила в удар всю силу.
Она попала небритому в подбородок и сбросила капюшон.
Это зрелище, поняла Фура, ей ни за что на свете не забыть.
Преследователь не был человеком. Две верхние трети его лица – с того места, где мог бы начинаться нос, – представляли собой мозаику из фрагментов насекомоподобных существ, сшитых вместе, как лоскуты тряпичной куклы. Вместо кожи – глянцевые пластинки; вместо носа – хоботок, из которого торчит пучок подергивающихся сенсорных щупалец; две разнокалиберные пары огромных фасеточных глаз втиснуты в мозаику лица без намека на симметрию. Поверхности глаз переливались ультрамарином и лазурью.
