Над уровнем моря. Пестрый камень | страница 57
– Какую соль? – спросил Волосатик. – Что вы такое говорите?
– Да для маралов. Он же у меня чумной. Задумал маралов прикармливать. Три пуда соли привез из поселка и полез с ней на гольцы…
Волосатик понял, что все это какая-то мура, и перестал слушать. Достал кружку из кармана моего рюкзака, зачерпнул молока, выпил, еще зачерпнул и еще выпил, а потом, пока я пробовал угощенье, он разузнал у бабы, что на заливе никого сейчас нет, только вот за баней остановился на днях какой-то отпускник.
– Один? – ожил Волосатик.
– Совсем нелюдим. Приплыл на «Алмазе». Позычил литовку, настебал травы на балаган и самодурит себе хариуса с берега. Хороший человек, однако, никому не мешает…
Волосатик сказал пейзанке, чтоб послала людей, которые вылезут из тайги, совсем в другое место, а в какое, я не понял, потому что он говорил всякие уродские туземные слова – Тушташ, Тобогай, Канкем. Но пейзанка оказалась с мозгой, закивала, заквохтала, стала шлепать себя по мощным бедрам, но нам некогда было любоваться на эту потрясную картину.
Волосатик, как я понял, умеет проворачивать дела. Нас уже четверо. Теперь караван замыкает этот самый отпускник-отшельник. Парень медленный какой-то, вещь в себе, и смеется по-о-собенному, молча обнажая длинные зубы и десны, будто делает скучную работу. Волосатик ему даже одуматься не дал, стал сматывать снасти, сказал, что так надо.
Парень забрал у меня рюкзак, заложил в него кирпич хлеба, две банки с курячьей тушенкой, кулек с конфетами.
– Вы понесете? – спросил.
– Несите, хрен с ним, – сказал я, подделываясь под здешний стиль.
– Чем тяжелее рюкзак, тем более хрен с ним, да? – Он обнажил свои бивни и начал влезать в лямки.
– Да нет, вы меня не так поняли, – возразил я и на правах спасителя со стажем решил взять в разговоре инициативу. – Вы кто?
– Вообще? – Он засмеялся опять по-своему. – Конструктор.
– Конструктор чего?
– А что?
– Понятно, – догадался я, потому что знаю их, этих. Сидит рядом в метро, «Вечерку» мусолит, и никто даже не рюхнется, что этот тип нажимает главную кнопку. – Ясно.
– Что вам ясно? – спросил Конструктор.
– Фьють? – Пальцем я завил в воздухе спираль.
– Что значит «фьють»?
– Ракетчик?
– Не совсем.
Он опять показал зубы, и тут Волосатик нас заторопил. Сказал, что надо побыстрей к какому-то Стану, там должны быть люди, а меня и Конструктора он оттуда отправит назад – догуливать наши отпуска. Ну уж дудки! Меня-то он не отправит, потому что живешь, живешь – и вдруг иногда покажется, что сейчас кто-то неизвестный припечатает по роже. А тут – «отправлю»! Я ему отправлю!..
