В ту пору, когда пришла пора дать внучкам хорошую воспитательницу, в Риге служил губернатором русский генерал-аншеф ирландского происхождения, в 1774 году возведённый императрицей в графское достоинство, Юрий Юрьевич Броун (1698–1792). Современники назвали его «бессменным губернатором». Да и лет ему в 1791 году, когда императрица решила к нему обратиться, было очень даже немало — за девяносто перевалило! Ирландец-то ирландцем, а на русской службе, на которую поступил 32-летним молодым человеком, уже почти шесть десятков лет состоял. Начал службу аж в 1730 году капитан-лейтенантом в лейб-гвардии Измайловском полку, но вскорости попросился в настоящий армейский строй, боевой строй — гвардия-то всё же не так часто в боевых действиях участвовала, а Броун рвался в бой. Вот и оказался по собственному ходатайству премьер-майором в Нарвском пехотном полку. Ну а далее поколесил он по театрам военных действий. И в Русско-турецкой войне 1735–1739 годов участвовал, во время которой при осаде Азова ранение получил, и в давнем 1738 года штурме Очакова проявил себя. В конце войны в плен к туркам угодил, трижды его продавали как невольника, так ведь не только бежал, но ещё и доставил в Петербург важные разведывательные материалы, за что был произведён в генерал-майоры.
Во время войны со шведами отличился в 1742 году и стал генерал-поручиком. Участвовал во всех самых важных сражениях Семилетней войны, причём в ходе сражения при Цорндорфе, командуя Обсервационным корпусом, лично водил кавалерию в атаку против прусской кавалерии и получил свыше десяти сабельных ран. После окончания войны в 1762 году состоялось его назначение рижским генерал-губернатором. Императрица Екатерина II относилась к нему с глубоким уважением и мнение его ценила. В отставку, несмотря на настоятельные просьбы, не отпускала. И вот настало время обратиться к старому генералу за помощью.
Написала ему письмо: «Дорогой Броун, пришлите мне хорошую гувернантку для моих внучек».
И нужно же было такому случиться. Едва Броун записку прочитал, как ему доложили, что требует немедленно его приёма некая баронесса фон Ливен.
Выслушав с любопытством сообщение, Броун воскликнул:
— Просите!
Вошла весьма привлекательная внешне дама лет пятидесяти, высокого роста, статная. Он предложил сесть и услышал заявление весьма настоятельное:
— Я только что приехала из Херсонской губернии с тремя сыновьями и двумя дочерями. Похоронила мужа, распродала всё имущество, и сюда. Да вот только оплатить весьма скверную фуру нечем — все деньги истратила по дороге. Так что прошу вас посодействовать в скорейшем получении моей пенсии.
