Кто здесь хозяин? | страница 54

Прервав словоохотливого сопровождающего на полуслове, покупатель бросился к показавшемуся из-за угла таксомотору.

На прощанье Мошиашвили расцеловал незадачливого кавалера медали, уже на бегу напомнив-таки еще раз о «Москвиче».

— Почтенный такой человек, и надеяться на такси? Да я б на твоем месте в долги влез, а машину купил! Насчет денег подождет… директор-то…

— Просит-то он сколько, не знаешь? — высунулся из машины, прижимая к груди палатку, покупатель.

— Месяц назад свояк за три просил. Тогда не отдал — может, теперь согласится. Дочку замуж выдает, так что… сам знаешь…

В дверях магазина «Тысяча мелочей» Абрама Мошиашвили встретил растерянный Кочоиа:

— Да где ж ты ее возьмешь к послезавтра, вату-то… три килограмма…

Мошиашвили отряхнулся, снял с полки начатую бутылку «Боржоми», потянул прямо из горлышка. Потом глянул в окно на притихшую, неподвижную, всю промокшую и нахохлившуюся деревню.

— Загонишь его теперь сюда, как же! Да и то правда! Почему ваты у нас нет? В Туркмении ее пропасть… Выписать, что ли, в новом-то году, в третьем квартале?..

Перевод М. Бирюковой

Пачулиа

— До всего вроде дошел, одного не возьму в толк, отчего это море из берегов не выходит?

— Какое море-то?

— Да Каспийское, скажем-возьмем. Кура да Волга, допустим, в час сколько воды наносят? Сколько тонн? А? А в день, в месяц, в год? То-то! А сколько тысяч лет Волга в Каспий-то впадает? А ни на сантиметр не поднимается! Ну, вот ты, ученый, мол, хвалишься! Так растолкуй!

— Испаряется, а потом дождем изливается! — вспомнил я что-то из слышанного в школе.

— Чего? — переспросил Пачулиа и прямо-таки затрясся от смеха. — Чего?! Вчера бородатый из третьего корпуса то же самое мне бормотал. Профессор! Так я ему — от ворот поворот. Чего, говорю, там испаряется? Где вы пар-то видели? Ну, летом, скажем, от солнца. А зимой? Зимой-то? Под морозом? Или под дождями затяжными осенними? Сами-то дожди — вода? Вода! А реки вздуются, раз в пять больше воды? И ни на сантиметр!..

Над такими вот сложными, мировыми вопросами ломали мы головы, когда вдруг, прямо как снежный ком, подкатился к нам толстяк лет сорока, в пижаме и, вздыхая и отдуваясь, поставил вопрос:

— Который тут из вас Пачулиа, а?

— Ну я, — спокойно ответил Пачулиа.

— При машинах тут вы или как?

— Мы вроде бы! — скромно ответствовал Пачулиа, сложив на коленях короткие, как обрубленные, пальцы.

Толстяк выудил из кармана пятерку.

— Да брось, не надо, — застеснялся Пачулиа.