Двести метров бреду целое столетие. Поднимаю полог, держа впереди себя лучину. При виде моей тощей длинной фигуры с огнивом в руке Валя испугалась. Широко открыла глаза и, как мне показалось, беззвучно вскрикнула.
— Это я, Валюша, не пугайтесь.
Она не пошевелилась. Четыре одеяла, под которыми лежали Валины подруги, тоже не шевелились. И сейчас, спустя много лет, не берусь утверждать, теплилась ли под ними жизнь.
— Я знала, что вы не забудете меня, — обрадовалась девушка.
Говорить ей было трудно, она поминутно умолкала, чтобы набраться сил для очередной фразы.
— У меня к вам просьба, Андрей Иоанникиевич, — продолжала Валя, — вынесите меня отсюда. К амбразуре. У меня нет сил добраться туда А я так хочу увидеть солнце, хоть разочек… И потом — мне тут страшно. Крысы…
Я глядел на Валю, не зная, что ей ответить, чем помочь, как успокоить. Потом сказал:
— Утром вас всех заберут отсюда. А сейчас я иду туда, наверх. Скоро увидимся. Крепитесь, Валюша!
Но девушка, кажется, не слышала меня. Я укрыл ее одеялом и вышел. Когда я вернулся в свою штольню, разведчики уже подвешивали гранаты, осматривали наганы. Нас семь человек — Белов, я, трое пехотинцев, танкист и минометчик. Верушкин напутствует меня:
— Продвигайтесь только ночью, по возможности в драки не вступайте.
— Ясно, товарищ полковник.
— Итак — до встречи!
Верушкин обнимает поочередно всех, но провожать не вдет. До выхода далековато, а силы надо беречь. Каждый шаг стоит энергии.
Шестерка гуськом шагает за мной. По нашим данным, ход, которым предстоит выбраться на поверхность, не известен врагу. Он почти отвесный, к тому же плотно заложен камнями. Вскарабкаться наверх не так-то просто, но нас радует мысль, что поблизости нет противника.
В огромном подземном зале, похожем на древний храм, к узкому колодцу идет под наклоном деревянный помост. Осторожно ступает по доске Белов, за ним балансирую я. Остальные ждут внизу, подсвечивают лучинами… Белов долго карабкался, пока выбрался к самому верху. Насилу отодвинул камни, просунул голову и сразу исчез. Вскоре послышался его глухой голос:
— Давай руку!
Я ищу носками сапог опоры, руками цепляюсь за малейшие выступы. Чувствую, что вот-вот рухну. Наконец, Белов подхватывает меня за ворот гимнастерки. Первое, что вижу, — звезды. Их так много, что, кажется, весь мир состоит из одних звезд. И дышать легко.
Во дворе рядом с отдушиной — стена, какое-то строение. Тихо. Мы знаем, что в этой части села нет никого. Жителей Аджимушкая, под которым находятся каменоломни, оккупанты выселили всех до единого.
