Довлеет дневи злоба его – относительность относительности, абсурд абсурда. Историзм может быть источником скепсиса, но может быть и наоборот. Его позитивный характер дан уже в простой смене. Погодите! Довлеет дневи злоба его…
Симптом обновления организма, особенно духовного обновления после тяжелой болезни, я испытал несколько раз в молодости.
В Тунисе, на развалинах Карфагена найдена глиняная табличка с текстом, который начинается словами: «Настали плохие времена. Все пишут, никто не читает». (Рассказывал Ив. Славов со слов одного болгарского археолога, участвовавшего в раскопках.) Табличке – 600 лет до и. э. (Это, видимо, версия Лейденского папируса.) Пишущие – господствующее сословие. Переворачивание «верха» и «низа».
Человек не должен быть ни свиньей, ни дураком – разница между тем и другим весьма относительна.
Свиньей он бывает, когда делает других простыми орудиями своих интересов, средством удовлетворения своих потребностей.
Дураком он бывает, когда сам опускается до уровня простого орудия, средства, игрушки для других.
Эйнштейн сказал: «Опираться можно только на то, что оказывает сопротивление».
Это весьма глубоко при перенесении в область политики. То, что не оказывает сопротивления, – ничто, дрянь. Абсолютная податливость, подчинение не рождает людей, на которых можно было бы опереться. С другой стороны, известная степень сопротивления, бунта только поддерживает данный порядок. Это тайна всей истории классового общества.
1969 г.
Талант с точки зрения двух полюсов и цикла
Талант как горение личности. Бывает ли горение без кислорода, который находится в окружающей атмосфере? Заключено ли оно в дереве или керосине? В каком смысле?
Талант есть всеобщая форма, определенный материальный носитель, превращенный в эквивалент, носитель всеобщего.
Диалектика цикла здесь: преобладание виртуозной всеобщности носителя, который наталкивается на то, что золото по своей природе – не деньги, который существует лишь как достигнутое в известных условиях всеобщее. Без этого данный нервнофизиологический субъект не талант. Наталкиваясь на эту преграду, талант становится слишком растяжимым, пустым и ложным. Он падает без содержания. И наоборот, восстает бездарный талант, не имеющий всеобщности, но выражающий действительную стоимость. Последнее тоже до известного предела, оно тоже наталкивается на границы.
Это судьба фиктивного капитала, системы без золотого покрытия.
