Слабость «теории испытания» состоит лишь в том, что испытание само подвергается еще более конкретному испытанию, которое может реабилитировать относительный приговор судьбы. Фатальность в испытании не абсолютно окончательная. Нравственное сознание, даже потерпевшее поражение, тем самым еще не осуждено на роль благородного, но бессильного вздоха.
Что касается нравственной стороны испытания, то она также имеет реальный смысл. Например, переход от индивидуального преступления, как протеста против зла социального (у Вольтера – разбойник Арбогад), к бунту и даже революции, когда отрицание приобретает всеобщность и позитивные творческие черты. Это – epreuve (испытание) нравственной силы, не просто силы. Простое разбойничество обратным путем восстанавливает господствующую систему, в которой есть и конформистское лицо, и анархическая изнанка. Победа материальная может быть связана с утратой морального качества и потому чревата поражением.
Понятие «испытание» глубже или шире моего понятия «вызова». Человек испытывает природу и свою собственную социальную судьбу. В понятии «вызов» есть нечто прагматическое, субъективное, испытание более объективно.
Проблема recompense (воздаяние) так же, как и проблема punition (кара), связана с epreuve (испытание) в объективном, следовательно, отчасти страдательном, не просто активном смысле.
Активность человека есть его испытание, то есть нечто отчасти невольное, не ему самому принадлежащее, не им вызванное, а необходимостью, в которой есть некоторый смысл, но связь вещей выясняется только задним числом. Recompense (воздаяние) менее достоверно, чем punition (кара), по той причине, что человек греховен, или, в переводе на язык материализма, он претендует на нечто большее, чем ему доступно, особенно – как отдельному куску жизни, как смертной личности. Эта претензия, с которой начинается мировая история человеческого рода, есть его первородный грех. Религия выстроила свое здание, конечно, не на пустом месте. С греха начинается падение воображаемого царства предков, единых с природой. Некоторое recompense (воздаяние) ему доступно (в меру его prudence – знания своего места), и эта область должна расти на фоне неизбежных утрат. Нужно выдержать epreuve (испытание), и тогда приходит светлое искупление.
Наконец, prevoyance (предназначение) имеет у Вольтера значение, поясняемое ангелом: знаешь ли ты, что ты послан в этот мир, чтобы избавить от горя ребенка, считающего себя самым несчастнейшим человеком в мире?
