потенциальному, следовательно, в этой абстракции, внутри создаваемой, могут быть какие-то «чистые элементы» или новые «синтезы», какие не встречаются в природе. В общем,
абстракция и возможность имеют своим предметом то, что не является
вообще или не является еще предметом в эйдическом, след[овательно], в действительном смысле. Наиболее широкие из этих абстракций возможности суть
формы и категории Канта, а процедура ихустанавливается, абстрагирование абстракции. Если, вместе с современной наукой, пройти путь «формализации» более конкретных предметов, то открывается более широкая область априори (чем занимается феноменология), иначе говоря – формального изучения существенной стороны определенного круга явлений, что
может принести некоторые не наблюдаемые ранее решения, как бы извлеченные из самой мысли. И в самом деле, это есть способ изучения
входящих в конкретное целое, но не всегда укладывающихся в форму особенного эйдоса элементов
единичного и неопределенного всеобщего (потенциальная бесконечность).
Это оказалось путем, посредством которого стали возможны открытия ненаблюдаемых вещей. Интуиция предмета идет впереди предмета. Это становится сколько-нибудь принципиальным только в двух случаях: а) когда речь идет о чистых элементах, не встречаемых в таком виде в природе (это – «аналоги» абстракции в современном мире), новых, искусственных «синтетических» материалах; б) когда речь идет о явлениях, кот[орые] принципиально не могут быть наблюдаемы.
Все это несет на себе печать абстракции и непредметного, относится к области реализованных возможностей, к чисто потенциальному миру, кот[орый] по-своему, без особенного посредничества объединяет единичное и всеобщее. Это отношение парадоксально.
Объективность. Предметность как норма и указание
Истина есть сходство нашего сознания с объектом. – Верно, но также и несходство с ним. Необходима дистанция, иначе слишком большая близость должна затемнить независимое существо дела, либо вследствие чрезмерной наглости субъекта, либо вследствие того, что объективная ситуация надвигается на нас и подавляет субъект, либо, наконец, вследствие связи первого и второго как агрессии и кары.
Открывающееся здесь сходство истинного знания и несходства его с объектом, кот[орый] должен предстать в своей собственной истине, есть тождество, предполагающее всю систему развития, lege artis>8, включая истинное и экстремальное тождество сходства и несходства. Сходство сходства и несходства субъекта и объекта – такова суть дела.
