Так, на этой ноте надо откланиваться от двери. Собеседники явно друг другу не нравились и через пару секунд уже может распахнуться дверь.
Мы с Коралиной очень тихо двинулись назад.
Во время. Дверь действительно распахнулась. А если бы мы еще прижимались, нам бы знатно по ушам прилетело.
— Десы де Мартинс и де Риверс, — развел руками обрадованный де Гринберг, — очень рад Вас видеть.
— А мы то как, — скрывая досаду, улыбнулась я.
Ну хоть за подслушиванием не спалились.
А, нет, спалились. По лице дознавателя было видно, что он все знал, позволил, а потом еще и пропомнит. И это поняла не только я, но еще и Кора, которая поджала губы, потом демонстративно зевнула и сообщила:
— Прошу меня простить, но сказывается вчерашнее похме……………вчерашняя усталость, — закончила она чинно, — пойду готовиться ко сну.
Мне в руку вцепился аристократ-воздыхатель.
— А Вы, деса де Риверс, не хотите ли со мной пройтись?
— Можно, — вздохнула я, — только недолго.
— Любая прогулка с Вами кажется не долгой.
Буэ! Меня стошнит от таких речей.
Что за день? Хотя это видимо в награду мне за хорошо проведенный вчерашний вечер.
— Вы кажетесь уставшей, это не от того, что император вывез Вас к побережью?
— А Вы откуда все знаете? — С ехидцей спросила я.
— Трудно было не заметить.
— Да, император немного потерял голову, — я подала плечами, — но нам многое было нужно обсудить, а во дворце с этим трудности, он все-таки монарх.
— Вы так о нем печетесь.
— Я пекусь об отборе, — твердо ответила я.
— Я все также хотел бы просить Вас о срезе Ольнеи с отбора, — перешел в наступление мой собеседник.
Мы шли, долго. Я обдумывала свой ответ. Де Гринберг с любопытством посматривал, но тоже молчал.
— Может Вам показалось, — елейный голосом начала я, — но срезать девушек я не могу. Ольнея — одна из идеальных кандидаток. Если Вы так хотите ее проигрыша, зачем отправили?
— Я не хотел, она сама настояла, — снисходительно отвечал граф. — С одной стороны она правда может стать впечатляющей императрицей, все данные для этого есть.
Я подтвердила.
— Да, все.
— С другой стороны, моя дочь выросла в атмосфере бесконечной любви и баловства, неуверен, что она смирится с наличием гарема.
— Да, — рассеянно сказала я, представляя девушку своей императрицей, и увиденное мне не нравилось, — скорее всего не смирится. Простите, Ваше сиятельство, — я даже поклонилась, — я устала и хотела бы день отдохнуть.
— Конечно, деса де Риверс, я всегда рад услужить такой женщине как Вы. — Он тоже ответил мне поклоном.
