Хедвиг и ночные жабы | страница 8
– И почему же тебя так прозвали? – спрашивает Хедвиг.
Стейк суёт большие пальцы в карманы брюк.
– Потому что я такой толстый.
Попасть внутрь
Стейк лучше, чем Стефан, хоть это и значит, что ты толстяк. Так, во всяком случае, считает Стейк.
– Самое уродское имя на свете, – добавляет он. – Сте-е-ефан.
Но папе Стефана это имя нравится, потому что он сам его когда-то выбрал.
– Стефан, можешь принести из бардачка нож? – кричит он. – Я не могу открыть дверь, разбухла, наверно!
Стейк берёт нож и идёт к крыльцу. Хедвиг семенит следом, последним тащится Буссе, которому теперь, видите ли, не хочется оставаться одному.
Стейку нравится Буссе. Он берёт его на руки и садится на чемодан, пока его стильный папа ковыряется ножом в дверной щели. Ключ он оставил в замке.
– Какое-то тут всё дряхлое, – говорит Стейк, осматриваясь. – Сортир вон покосился.
Папа кивает.
– Вот так люди жили раньше, Стефан. Правда же, здорово будет переехать в деревню?
– Если мы попадём в дом, – бормочет Стейк, почёсывая Буссе шейку.
– Вы что, сюда правда переезжаете? – спрашивает Хедвиг.
– Только на каникулы, – отвечает папа. – Хотя я бы не прочь уехать из города навсегда. Господи, хорошо-то как!
Он с таким усилием налегает на нож, что на висках проступают вены. Потная рубашка прилипла к спине, вокруг белобрысой макушки жужжат мухи.
Буссе спрыгивает и трётся о ноги Стейка. Мурлычет и размахивает хвостом так, словно они лучшие друзья.
– Какой он разодранный, – говорит Стейк. – Почему?
Хедвиг пожимает плечами.
– Не знаю, это не мой кот.
– А чей?
– Одного чувака, который живёт на повороте.
– Что за чувак?
– Ну-у, один…
– Живодёр?
– Думаешь? – Хедвиг широко раскрытыми глазами смотрит на Стейка.
– А ты сама не видишь? Он его бьёт.
– Точно!
Хедвиг поёживается. Ну конечно, Глюкман бьёт кота – такие, как он, не хотят быть добрыми ни с кем!
Папа Стейка присаживается отдохнуть. Он стирает пот со лба и смотрит на заросший сад. Во взгляде появляется теплота.
– Вот, наверно, Ингер грустит, что с нами не поехала, – говорит он.
– Кто такая Ингер? – спрашивает Хедвиг.
– Папина девушка, – отвечает Стейк. – Она не любит деревню.
– Почему?
Стейк засовывает большие пальцы в карманы.
– Она сама из деревни. Говорит, это было самое унылое время в её жизни, потому что в деревне, кроме как вкалывать, делать нечего.
Хедвиг прикусывает губу. Она скорее согласна с Ингер, но ей не хочется ничего говорить, чтобы Стейк и его папа не дай бог не уехали.
– Но она всё равно приедет ненадолго, – добавляет папа Стейка. Он-то явно никуда уезжать не собирается. – Двадцать первого июля мы должны встретить её на станции – не забыть бы, а, Стефан?