Линдина мама говорит, что она не банк, и денег больше не выдаёт. Пусть развлекаются как-то иначе.
Но Хедвиг не может развлекаться! Без денег не может. Она должна посмотреть мультфильм ещё раз! Подумав немного, она шепчет Линде: — Наверняка подойдёт и обычный ценник. Кино не заметит, что там в него засунули.
Они срывают большой ценник с резинового сапога и бегут обратно. Тщательно задёргивают занавеску, чтобы никто не увидел, что они затеяли.
Ценник слишком толстый. Они запихивают его как можно глубже, но кино не начинается. Хедвиг стучит кулаком по экрану. Ничего не происходит.
Тогда Линда решает вытащить ценник, чтобы никто ничего не заметил. Они ковыряют, тянут и пытаются подцепить его ногтями. И даже ухватить зубами, но всё напрасно. Отверстие забито. Кино испорчено!
Линда смотрит на Хедвиг. Лицом она всё больше напоминает Роя. Носик дёргается, глаза блестят.
Вдруг кто-то открывает занавеску и в упор смотрит на них! Это одна из кассирш. Хвост у неё на макушке торчит вбок, как вымпел. Уголки накрашенных губ смотрят вниз.
— Что это вы делаете? — спрашивает она. — Если не смотрите, выходите, чтобы другие тоже могли посмотреть.
Кассирша замечает испорченное отверстие для монет.
— Что вы наделали? Вы сломали кино?
Она протягивает руку с длинными крас-
ными ногтями и пытается вытащить ценник. Но его словно клеем приклеили.
— Что вы сюда засунули?
Линда не может выговорить ни слова, она только трясётся. Но Хедвиг отвечает не раздумывая.
— Это ценник от сапога, — говорит она. — Но это не мы. Здесь до нас были какие-то дети, они уже ушли.
Кассирша недоверчиво смотрит на неё.
— Вот, значит, как, — говорит она и втягивает щёки. Резко задёрнув штору, она уходит. А потом долго шепчется у кассы со второй тётенькой. Обе свирепо посматривают в сторону красного ящика.
Хедвиг и Линда бегут обратно к Линдиной маме. Они хотят домой!
Но Линдина мама ещё не всё померила!
— Поиграйте во что-нибудь, — говорит она.
Они вздыхают и переглядываются. Чем бы
им заняться?
Тогда Хедвиг вспоминает про перила. Можно запустить что-нибудь ещё!
— Давай! — соглашается Линда. — Что?
Хедвиг думает. Уж точно не ценник. Может,
рожок для обуви? У кассы их завались.
Они подходят к кассе и тихонько хватают рожок. Лишь бы он не слишком вонял застарелым ножным потом, думает Хедвиг.
— Сто-оп! — командует кассирша с хвостиком. — Зачем вам понадобился рожок?
Хедвиг и тут не растерялась.
— Для Линдиной мамы, она мерит обувь.
И они бегут к лестнице. Линда встаёт внизу.
