– Брось, – поморщился отец. – Тоже мне – заслуга.
– Погибли люди… – шепнула Аля.
– Они выполняли свою работу. И знали, на что шли.
– Да. Я в курсе. Просто… если бы не я… Они же чьи-то дети, сыновья, мужья… – голос Али задрожал. Мать нахмурилась.
– Аль, ну, мы же это тысячи раз обсуждали! Коль, скажи ей хоть ты!
– А что тут скажешь? О семьях двух погибших героев позаботятся. Можешь не волноваться.
Если бы Аля не услышала эти заветные «двух», она бы наверняка отметила, с каким цинизмом говорил отец о чьих-то оборвавшихся жизнях, но она услышала… Застыла вся. Ее бросало то в жар, то в холод. Щеки горели, а по позвоночнику вниз катилась тонкая струйка ледяного озноба.
– Двух? З-значит, майор Богданов жив?
– Поверить не могу, что ты опять об этом! – всплеснула руками мать.
Аля до боли, мельтешащей точками перед глазами, закусила изнутри щеку. Всерьез решив, что вновь поторопилась. Нужно было действовать тоньше… Тоньше! Но как? Ее терпение подходило к концу. А все силы уходили на то, чтобы в очередной раз не скатиться в истерику.
– Майор Богданов? – свел брови отец.
– Да! Я хочу его увидеть.
Отец моргнул. И перевел взгляд на мать, которая продолжала стоять у него за спиной, нервно прокручивая кольцо с неприлично большим бриллиантом, будто требуя от нее объяснений.
– Представляешь, эта глупышка решила, что влюблена в какого-то вояку.
Мать закатила глаза и покачала головой, словно это и впрямь было чем-то неслыханным. Или невозможным. Как если бы только она могла любить, а Але это не полагалось.
– Этот, как ты выразилась, вояка спас мне жизнь, прикрыв от пуль своим телом.
К чести Али, ее голос почти не дрожал. И звучал достаточно твердо. Хоть она уже, наверное, в сотый раз повторяла одно и то же.
– Что ж, я выпишу ему премию.
– Отлично. И устроишь нашу встречу.
Это было что-то новенькое. Аля никогда не разговаривала с отцом в таком тоне. В их семье это было не принято. Когда тот изредка появлялся в их доме, с него едва ли не пыль сдували. И старались всячески угодить. Отец был кем-то вроде бога, периодически снисходящего к ним, простым смертным.
Мать ахнула, как если бы Аля сказала что-то кощунственное. Вскинула руку, прижав ладонь к сердцу, отчего браслеты на ее хрупком запястье звякнули.
– Как ты разговариваешь с отцом?!
– Да ладно, Ир. Девочка еще не в себе.
– Я давно уже не девочка, папа. И поверь, мое желание – вовсе не блажь.
– А что же?
– Жизненная необходимость. Я хочу увидеть майора Богданова.
