- А фамилия бы у него была Карелин, – пробормотал я, посчитал про себя до трех и встал из-за стола. Нет. К черту! – Извините, проверю, как там дочь.
Я уходил, а в спину мне летели растерянные мамины слова:
- Карелин? А почему Карелин?
- Не берите в голову. Это он пошутил.
Ага. Пошутил… Как же. Я остановился у манежа. Того самого, что я купил. Вцепился пальцами в бортик, установленный уже так, как надо. Вдох-выдох. Вид сладко спящей Машки немного успокоил. Нет, какой все же надо быть чокнутой, чтобы назвать сына в честь умершего мужика? Ну, ладно, не просто мужика, мужа… Но! Это все равно было за гранью. Чем она думала вообще? Может, мы пропустили травму, посерьезней разрыва селезенки? Но ведь явно у нее что-то с головой. Просто стопудово. Может, ее на томографию надо, а не домой…
Постояв так еще недолго, я вернулся в гостиную и непрозрачно стал намекать своим, что нам пора и честь знать. Все ж ребенок первый день дома, ему еще пообвыкнуться надо. Слишком много впечатлений – неоправданный стресс для такой крохи. Да и Ариша устала. Я это видел.
В общем, меньше чем через час мы уже парковались у дома. К удивлению, за нами с матерью увязались и Тёма с Ринатом.
- А вы куда?
- К тебе. Чтобы ты не в одиночестве нажрался. Что смотришь? Скажешь, у тебя не такой план?
Я перевел взгляд с одного брата на другого и понял, что как раз такой план у меня и был. Нажраться. Чтобы ни о чем не думать. Хотя бы столько, сколько будет длиться забытье.
ГЛАВА 21
Ариша
Я не была готова к тому, что материнство дастся мне так трудно. Может, если бы я была в форме, мне было бы как-то легче справляться, но… Перелом ноги не добавлял мне подвижности. А последствия операции – сил. Где-то через месяц после Машкиной выписки я больше походила на зомби, чем на женщину. Я забыла, когда в последний раз нормально спала, когда ела и когда принимала душ, не спеша поскорей из него выйти. Нет, мне, конечно, помогали тётя Надя и дядя Костя, Надежда Семеновна, которая приезжала к нам не меньше трех раз в неделю, и, конечно, Миша, но… Я старалась не злоупотреблять их добротой. И в какой-то момент загнала себя так, что когда Машка в очередной раз устроила мне истерику, я уткнулась в ее сладко пахнущую головку носом и заревела едва ли не горше ее.
Мне было так жаль себя. Так жаль! Почему мне все в этой жизни давалось с таким трудом? Может быть, я какая-то неправильная? А вдруг я плохая мать? Я так старалась наладить грудное вскармливание, но вес Маша набирала слабо. Да и в общем развитии отставала от сверстников, несмотря на все мои старания. Не потому ли, что все силы у нее уходили на крик? Я не знала. Но отчаянно старалась быть для нее самой лучшей мамой на свете. Я делала все по науке – проветривала по часам, поддерживала температурный режим и режим влажности в нашей комнате. Убиралась по нескольку раз на день. Ну и, конечно, выкладывала Машку на живот, делала с ней положенную гимнастику. В общем, все то, что положено было делать.
