- Да. Я хотела.
В тот момент меня слегка потряхивало от злости. И жуткой несправедливости. Может, мне и не надо было соваться к нему в тот момент, да… Может, стоило выдохнуть и подождать, когда накрывающая меня волна злости схлынет. Но я позволила той меня подхватить, поднять на самый гребень и понести. И, говоря откровенно, ни капельки о том не жалела!
- Тогда я вас внимательно слушаю.
- Как долго это будет продолжаться?
- Что именно?
Михаил Ильич даже на меня не взглянул. Взял со стола первую попавшуюся карту и, открыв, с неподдельным интересом в нее уткнулся.
- Мое отстранение от работы, – скрипя зубами, процедила я.
- Не понимаю, о чем вы.
- Все вы понимаете, Михаил Ильич. Так вот… Я хочу уточнить, сколько вы будете позволять личному…
- Личному? Ты спятила? Какому личному, когда ты чуть не грохнулась в обморок в операционной?!
- Не было такого! Я на секунду закрыла глаза! Это, что, теперь приравнивается к профнепригодности?!
- Рабочая нагрузка в отделении распределяется равномерно. С учетом опыта и квалификации. Если вы не согласны…
- Да! Я не согласна. Это ни черта не справедливо, Миша, – я сжала руки в кулаки и, понимая, что ничего не добьюсь этим разговором, повернулась к двери.
- Что же именно? – прилетело мне в спину, хотя, признаться, я уже ничего не ждала.
- То, что облажался ты, а платить приходится мне.
И все. Я закрыла за собой дверь, не желая слушать, что он мне на это ответит.
- Эй! Ариша, приехали! Показывай Любочке дорогу, а я помогу Обри с чемоданами… - ворвался в мысли голос дяди Кости.
Я улыбнулась и вышла из машины в душные июльские объятья.
- Фух, ну и жарища… - пропыхтела Любаша.
- А ты привыкай. В Африке-то вообще ужас, как жарко.
- Между прочим, июль в Танзании самый прохладный месяц. Хороший для переезда. Пока попривыкну…
Так, весело болтая, мы поднялись в квартиру. Тетя Надя с порога бросилась обнимать гостей, и в коридоре возникла небольшая куча мала. По комнатам мы разбрелись лишь после сытного праздничного обеда, который я помогала приготовить.
- Ну, спасибо, тётя Надя, дядя Костя… Если вы не против, я у вас Любочку заберу. Надо с ней нашушукаться вдоволь. Теперь не знаю, когда и встретимся.
- Когда Машенька подрастет – приедем к вам. И махнем на Занзибар, - пообещала я Любе.
Машенька в животике:
- Классно отдохнем, между прочим. И потом будем практически каждый год приезжать. Солнце, океан… Романтика! Спокойная жизнь, которой, кстати, мне с такими родителями пока не видать. А какой там можно собрать гербарий! Надо все же разобраться, почему мои травки не понравился дяде-таможеннику…
