— Уж расспросим от души, не сомневайтесь, товарищ, — сказал я. — А вы следующий будете. Тоже, чтобы за пару с ним. Будет о чем побеседовать при встрече.
— Да я, собственно, даже не собирался, — растерялся мужчина и изъявил желание скрыться в своей квартире, как краб в ракушке.
— Хорошо, хорошо, спасибо за вашу бдительность, товарищ, — ответил мой куратор, сердито зыркнув на меня взглядом и открывая дверь. — Вы пока зайдите к себе и не выходите, только по вопросам жизненно важной необходимости.
Мы вошли в квартиру и майор спросил:
— Ты чего над нашими помощниками добровольными насмехаешься и запугиваешь их? С ума сошел, что ли?
Но я не успел ответить, потому что из комнаты напротив, кажется, гостиной, вышли двое человек с пистолетами в руках и открыли стрельбу. Сразу, без предупреждения.
Я успел схватить Олега Николаевича за плечи и рвануть в соседнюю комнату. Дверь туда оказалась закрытой, но для моего нового могучего тела это не оказалось большой проблемой. Сначала я замешкался, потом выбил ее плечом.
Мы ввалились в комнату вместе с куратором и повалились на пол. Я мигом достал свой наган из кобуры, а в руке майора возник «вальтер». А еще я заметил, что предплечье его мокрое от крови.
— Ну ты даешь, дядя Олежка, — восхищенно сказал я. — Пошел устраивать засаду на медведя, а сам в его берлогу попал. Еще и отметил он тебя уже, как родного.
— Заткнись, курсант, — беззлобно сказал Олег Николаевич, вытянув руку с пистолетом к двери. — Займи позицию лучше где-нибудь, чтобы тебя не шмякнули. Молодец, быстро сориентировался.
Я вовремя успел спрятаться за тахту, стоявшую рядом, когда в комнату заглянул один из стрелков. Я выстрелил, но он успел отскочить и пуля выбила крошки бетона на панели стены напротив. Я тут же переместился в сторону, чтобы поменять засвеченную позицию, а майор тоже отполз подальше за шкаф.
— Кто это такие? — спросил я шепотом. — Они нас что, с Новым годом поздравлять пришли? Рано же еще, весна на дворе. А если с восьмым марта, так ведь мы не девушки, чтобы нас поздравлять.
— Заткнешься ты когда-нибудь, курсант или нет? — спросил куратор и охнул от боли в простреленном плече. — Я и сам не знаю, как они здесь оказались. Утечка прошла где-то.
— Я не могу молчать, — ответил я. — У меня гормоны бурлят.
— Раньше ты вроде молчун был, — удивился Олег Николаевич, приподняв «вальтер» наизготовку. — А теперь рот не закрывается.
— Я даже петь могу! — громко сказал я и тут же торопливо затянул: — Вдоль по Волге-е-е! Вдоль по матушке реке-е-е!
