— Я сейчас спущусь, помогу!
— Стой, дура! — Со своим окриком я запоздал — девчонка храбро ринулась на помощь, поскользнулась на первом же влажном кусте травы и кубарем полетела вниз. Пришлось бросаться наперерез и подхватывать эту катастрофу. И пусть я был тяжелее, но высота обрыва, а также масса, помноженная на ускорение, сделали свое коварное дело, опрокидывая меня обратно в грязь, заставив защиту сработать вторично. — Вот бывают же такие дуры! Какого… ты сюда полезла?! Руки-ноги лишние?!
Во второй раз увяз в грязи основательнее — и упал неудачнее, и дополнительный вес, разлегшийся у меня на груди, сказался.
— Слазь с меня! — девчонка ойкнула и завозилась, поддав коленом по самому ценному, — Ё…! — протяжно застонал я, не имея даже возможности согнуться.
— Ой, простите-простите! — зачастило чучело, добавляя мне локтем по челюсти.
— Замри, коза! — скомандовал я, уже всерьез опасаясь за собственную жизнь — голова все глубже погружалась в отнюдь не теплую жидкую грязь, — Медленно и аккуратно отползаешь назад и в сторону!.. Аккуратно, я сказал! — рявкнул, когда острое девичье колено снова прошло в опасной близости от паха. — Так! Крепко стоишь? — тишина, — Я спросил — крепко? Чего молчишь, твою дивизию?!
— Я кивала! — разобрал я сквозь всхлипы.
Она кивала!!! А сообразить своим умишком, что через забрызганные грязью стекла очков я ничего толком разобрать не могу — это выше ее понимания!!!
С ощутимыми усилиями повторно выбрался из холодной хляби.
— Нда!.. — свет стоящего в конце улицы фонаря в канаву сквозь туман почти не добирался, но и так было понятно, что видок у меня тот еще. Холодная грязная вода текла с волос за шиворот, да и пока лежал, ее под куртку набралось немало. Джинсы на жопе промокли насквозь, трусы тоже, и через пояс похоже еще черпнул, и теперь жижа текла меж ягодиц, создавая впечатление, что я жидко обделался. Идти в таком прикиде домой — верный пересмотр нашего с отцом соглашения. Он еще как-то мирился с моими загулами, а пьяным на глаза ему я старался не попадаться, но такое происшествие без внимания с его стороны точно не останется! И хваленый платок-очиститель тут, пожалуй, бессилен.
Кстати! Потянувшись за чистящим артефактом, оного на привычном месте не обнаружил, а перед глазами как наяву встала сцена: вот Сашок вытирает брюки, вот, складывает аккуратно платок по стрелочкам — только в таком положении он заряжался, а вот… я отворачиваюсь, отвлекшись на шум, а он вороватым жестом складывает его себе в карман! И ведь если напомню завтра, то скажет, что машинально!
