– Ты никогда не рассказывал мне, как это произошло. Расскажи сейчас.
– Джулия…
Она положила руку ему на плечо, мягко сжала его и сказала:
– Отведи душу.
Он не должен был рассказывать ей об этом, но события того вечера тяготили его.
– Мы, э… мм… – он прочистил горло. – Он… Было раннее утро. Мы шли по джунглям, останавливаясь, чтобы поесть или выпить чаю. Я что-то услышал и пошел на разведку с винтовкой на плече. Он пошел со мной и заметил это первым. Он всегда был внимательным… даже когда мы были детьми…
Его голос затих, и он потерялся в вихре воспоминаний. Она нежно провела рукой по его плечу.
– Что он заметил?
– Детеныша гориллы. Он был маленьким, с огромными проницательными глазами, чертовски милым.
Джулия вздрогнула, и Эдвард понял, что его ругательство застало ее врасплох. Он должен был помнить, что Альберт никогда не высказывался вульгарно при ней.
– Он подошел к нему, опустился на колени и начал с ним играть. Я просто стоял и наблюдал за ним. Он выглядел счастливым, улыбался и смеялся. Он щекотал маленькое создание. Я был невероятно рад, что мы находились там, что отправились в путешествие вместе… А потом начался кошмар… Рев – это единственный способ описать все, что происходило. Я мог бы поклясться, что дрожала даже земля. Затем эта чудовищная горилла подхватила моего брата и швырнула его в дерево, как будто он весил не больше перышка. Я не знаю, сколько раз этот зверь ударил его о землю, прежде чем я смог застрелить его. Но было слишком поздно. Мой брат уже умер.
Она обняла его за плечи и крепко прижала к себе. Эдвард дрожал и стиснул виски́ руками.
– О, Альберт, это так ужасно. Мне очень жаль. Я не знаю, что сказать.
– Тут не о чем говорить. Я думаю, он умер еще от первого удара.
Ложь. Но он не хотел, чтобы она знала правду. Ее муж лежал со сломанными костями и медленно умирал.
– Он не страдал. Возможно, он даже не понял, что произошло. Смерть была быстрой. – Он вздрогнул и добавил: – Я не должен был рассказывать тебе об этом, когда ты в таком состоянии.
– Я знаю, что ты думаешь так из-за прежних моих выкидышей, но я не настолько хрупкая. Ты должен делиться со мной всем. Ты не должен держать все это в себе.
Он выпил скотч и отставил стакан.
– Тебе легче? – заботливо поинтересовалась Джулия.
Ему было значительно легче, но он не думал, что это заслуга скотча. Эдвард заставил себя поднять глаза и, встретившись взглядом с Джулией, тихо произнес:
– Да. – Он больше не дрожал, у него не стучали зубы. Холод покинул его тело.
